Не трогай меня

— Как дела? Не помешала? — она вопросительно вскидывает брови. Её тон становится укоризненным.

Это ревность? Неужели она и правда думает, что Самер может с ней соперничать? Никто на много миль вокруг не может.

— Нет, — спокойно отвечаю я. — Как ты? — заглядываю в голубые глаза, потом мой взгляд гладит её волосы, обнажённые руки, шею…

Щёки Тайлер заливает румянец, и она закусывает губу. Мой взгляд впивается в её рот. Сам я не могу это сделать, но пусть хотя бы мои глаза насытятся. Тайлер тоже изучает меня, и её взгляд обжигает. Словно мы одни в этой столовой. Разгоняющийся сердечный ритм барабанит в ушах, будто отбивая дробью последние секунды перед тем, как я наброшусь на Тайлер. А она набросится на меня.

— Мне стоит оставить вас, ребята, — рядом хмыкает Самер, разрушая наваждение.

Девчонка хочет подняться, но я не позволяю. Хватаю её за локоть и пригвождаю к месту.

— Верни ей то, что украла, — рычу ей в лицо, не давая Самер ни шанса на побег. Потом поднимаюсь и выдавливаю из себя: — Мне нужно на лекцию. А потом… снова тренировка, — отчитываюсь перед Тайлер с запинкой. — Я найду тебя позже, Тай, — добавляю еле слышно.

Она просто кивает, но в её глазах стоит немой вопрос: «когда?»

Пожав плечами, быстро разворачиваюсь и, протолкнувшись сквозь толпу студентов, покидаю столовую.

Грудь болезненно сдавливает, когда я отдаляюсь всё дальше от своего наваждения. Лекции мне сейчас не высидеть, бесполезно даже стараться. Пробежка, тренировка, бессонная ночь — высосали все силы из тела, но не мысли из головы. А мне хочется не думать. Хочется надеть на себя привычную маску безразличия. Но проблема в том, что она безнадёжно сломана. Тайлер сломала её.

Бегу в сторону спортивного комплекса, ускоряюсь возле футбольного поля, чтобы, не дай Бог, не встретить кого-то из братства альфа-придурков. У меня нет сил с ними бодаться. А ещё мне не хочется думать об игре. В беспечной надежде, что всё само как-то утрясётся… Но это, чёрт возьми, не так.

Прохожу в спортивный комплекс, потом по длинному коридору к раздевалке нашей команды. В здании полно народу. Футболисты, команда по лакроссу, тренеры, девчонки — фанатки спортсменов — все снуют туда-сюда. Однако в нашей раздевалке оказывается безлюдно. Я открываю шкафчик, достаю своё всё ещё влажное полотенце и бросаю его на скамейку. Раздеваюсь и утрамбовываю вещи в ящик. Плавки по-прежнему на мне. Подхватываю полотенце и через другие двери выхожу к бассейну. Расстилаю полотенце на лавочке, чтобы дать ему просохнуть. Занимаю свою дорожку под номером три, хотя мог бы выбрать любую, потому что тут тоже никого, и быстро ныряю. Наслаждаюсь тем, как вода накрывает меня с головой и становится тихо. Мне начинает казаться, что толща воды заглушает наконец и мои мысли… Выныриваю, начинаю активно работать руками и ногами, время от времени глотая воздух. Доплываю до противоположного бортика, под водой переворачиваюсь, отталкиваюсь ногами и снова плыву. В одну сторону — в другую сторону. В одну — в другую.

Мысли возвращаются…

Можно ли любить кого-то, кого даже не знаешь? Последние три года я испытывал к Тай самую разнообразную гамму чувств. Желание защитить, спасти, желание найти её, ненависть, желание забыть, и уверенность в том, что это сделал. Столько всего… А я ведь совершенно не знал её…

Чёрт, столько всего к незнакомому человеку!

А теперь я узнал её. Совсем чуть-чуть… Как она пахнет, какая на вкус… Как она пожимает плечами и потупляет взгляд, когда пытается закрыться от меня. Я знаю, что она чувствует, когда просто смотрю в её глаза. Прищуривается — испытывает сомнения. Распахивает глаза — ей страшно. Закрывает глаза — она доверяет мне.

А ещё в ушах стоят её сладкие стоны… Они там весь долбаный день. Боже…

Каменный член пульсирует, причиняя боль. Я перестаю плыть, переворачиваюсь на спину и развожу руки в стороны. Закрываю глаза, медленно покачиваясь на воде, пытаюсь расслабиться.

Должен ли я думать о Тайлер в этом смысле? Что-то мне подсказывает, что мне надо держать свои желания под контролем.

То, что она принадлежит мне, сомнений у меня нет. А я уже давно попал к ней в рабство. Тогда какой смысл сопротивляться?

Когда-нибудь я смогу её вылечить. Просто потому, что хочу этого.

Чёрт, я так сильно этого хочу…

Мне нужно найти её…

Доплываю до борта и практически выпрыгиваю из бассейна. Наспех вытираюсь полотенцем, которое оказывается сухим. Сколько времени я здесь провёл? Неважно…