Не целуй незнакомца

— С этим разбойником — грязным простолюдином, — услужливо подсказала Джудит и довольно улыбнулась, благо Клемент в этот момент ее не мог видеть. Она села рядом с ним на скамью — спиной к столу — и погладила по руке. — Конечно, никому не хочется об этом думать, но мы все должны готовиться к самому худшему.

Клемент всхлипнул.

Леди Гилвик вздохнула, возведя глаза к сводчатому потолку.

— У юной девушки, такой как Элис — невинной, доверчивой, — нет ни одного шанса против этого прожженного бандита. Я говорю о Пирсе. Мужайтесь, друг мой, но она скорее всего уже мертва.

Клемент, все еще не поднимая головы, глухо зарыдал. Джудит подвинулась еще ближе и нежно обняла Кобба за плечи:

— Мальчик мой, вы не должны так расстраиваться. Не дай Бог, заболеете. Вы ведь так молоды, мой сладкий. Вы женитесь на другой девушке и забудете обо всех горестях. — Она прижалась губами к его волосам, поцеловала и зашептала: — О, Клемент, я вас обожаю — и вашу добрейшую матушку, конечно. Не могу передать, как мне жаль, что я явилась невольной причиной вашего несчастья.

— Вы проявили большое мужество, леди Джудит, предупредив нас, — прошептал Клемент. — Мы все в долгу перед вами.

— Возможно, — не стала спорить Джудит. — Но я чувствую себя виноватой, мой дорогой Клемент. Как я могу вас успокоить, уменьшить вашу скорбь? — Она потрепала его по спине и прижала к себе, постаравшись, чтобы ее грудь касалась его руки. — Я вдова и знаю, что такое одиночество, не понаслышке.

Клемент поднял голову и потянулся к Джудит — она только этого и ждала и смачно чмокнула его в мокрую от слез щеку.

— Вы не должны горевать о бедняжке Элис, которой уже все равно нет на свете. Вы должны жить, мой милый, жить полной жизнью!

После этого заявления леди Гилвик приникла к его рту.

Клемент слегка встрепенулся и стал целовать ободрявшую его женщину. Его губы были жадными и требовательными. Джудит Энгед хрипло застонала. Молодой человек тут же оттолкнул ее и сипло взвыл:

— О нет! Я оскверняю память моей возлюбленной! Моего чистого невинного ангела!

Джудит рывком притянула его к себе.

— Она наверняка не хотела бы, чтобы вы сегодня оставались в одиночестве, плачущий, горюющий. Она желала бы, чтобы возле вас оказался друг, способный утешить. Позвольте мне сделать это, Клемент! Позвольте!

И он позволил.

В следующее мгновение Джудит задрала платье, расстегнула одежду Кобба и взгромоздилась ему на колени.

Они были одни в большом темном зале, на скамье, стоящей у одного из общих столов. Прошло несколько минут, и Клемент громко выкрикнул имя леди Гилвик, эхом отразившееся от каменных стен.

Глава 8

Пирс никогда не встречал такого понимания со стороны человека, от которого он изо всех сил старался отделаться.

Они шли весь день, свернув лагерь очень рано утром. Солнце виднелось лишь тонкой золотистой полоской над горизонтом сквозь голые серые ветви деревьев, дыхание застывало в морозном воздухе мутным туманом. Элис проснулась хмурой и молчала — очевидно, все еще дулась за то, что шлепнулась наземь накануне. Но через пару часов к ней вернулась обычная болтливость. Она начала оживленно комментировать увиденное, а если вблизи не было ничего интересного, пересказывала слухи и сплетни, известные в высшем обществе. В промежутках девушка пыталась задавать Пирсу вопросы, неизменно остававшиеся без ответа. Тогда она обижалась и оставляла его в покое, иногда даже на воистину огромный срок — полчаса. А потом снова принималась щебетать.

Пирсу становилось все труднее не отвечать Элис. Не прилагая к этому никаких усилий, он уже узнал очень многое о младшей из сестер Фокс и, к своему изрядному раздражению, начал сомневаться, действительно ли она так глупа и поверхностна, как ему сначала показалось. Ее замечания были остроумными и хорошо сформулированными, а мнение имело под собой солидную основу.

Это не могло не встревожить.

Пирс был исполнен решимости сохранять между Элис и собой как можно большую дистанцию — хотя бы в разговорах, если уж не получается на деле. Несмотря на это, он обнаружил, что его душа тянется к этой странной девчонке. Она была очаровательна, занятна и умна. В жизни Пирса еще не встречался ни один человек, знатный или простой, который захотел бы так долго с ним разговаривать. К тому же трескотня Элис приятно отвлекала от тревожных мыслей об опасной парочке, идущей за ним по пятам, о ноющих ранах, гудящей голове и укушенных пальцах.