Не целуй незнакомца

— Пожалуй. А может, и нет, — задумчиво проговорил Айра. — Как бы то ни было, это самая умная вещь, сказанная тобой, с тех пор как ты появился здесь.

— Ей необходимо быть со своей семьей, — повторил Пирс. — Тебе тоже. — Он остановился и повернулся к Айре. Старик сделал то же самое. — Я решил, закончив дела в Лондоне, вернуться за тобой. Я хочу, чтобы ты отправился вместе со мной в Гилвик.

Он взглянул на костер и увидел Элис, сидящую рядом с Тайни.

— Поверь, парень, я тоже этого хочу, — спокойно ответил Айра. — Но не могу их оставить. Мы все здесь — одна семья.

Мэллори взглянул в глаза старика:

— Я знаю. Поэтому предлагаю вернуться всем. Места хватит. Если ты скажешь им правду — что я твой родной внук, — они пойдут за тобой.

Айра некоторое время задумчиво разглядывал Пирса, потом отвернулся и устремил взгляд на танцующие языки пламени, отбрасывающие на его морщинистое лицо разноцветные блики.

— Человеку очень трудно возвратиться туда, где ему пришлось пережить так много боли. Да и, возможно, король откажет тебе, поскольку ты не знаешь, кто настоящий отец Бевана. А это родимое пятно — всего лишь слух. Речь идет о твоем слове против слова той мерзкой стервы. Еще неизвестно, кому поверит Эдуард.

Пирс кивнул. Он заметил, что Элис радостно машет ему, и поднял руку в ответном приветствии.

— Правда, у меня нет никаких доказательств истинного происхождения Бевана. Я сам видел отметину на его груди, так что это вовсе не слух. Если король не решит дело, в мою пользу, полагаю, я смогу жить здесь с вами. Надеюсь, местные обитатели меня не отвергнут.

Старик еще раз всмотрелся в лицо Мэллори и снова отвел глаза.

— Как пожелаешь, парень. Если удача от тебя отвернется, помни: здесь тебя всегда ждут. Если решишь поселиться здесь, я буду только рад.

— Я тоже, — улыбнулся Пирс. — Но надеюсь, что ты все же обдумаешь мое предложение. Поговори с людьми. Подумайте.

Айра кивнул:

— Обещаю.

Пирс похлопал старика по костлявому плечу и через толпу жителей деревни направился к Элис. Она, улыбаясь, встала ему навстречу, и Пирса словно окутало теплой волной.

Она снова была в синем платье и подбитом собольим мехом плаще. Девушка аккуратно подшила обтрепавшийся подол, и, даже лишенное изрядного куска ткани, который Пирс отрезал для мытья, платье все еще доходило до носков ее изящных туфелек. Золотистые волосы Элис были зачесаны назад, уложены изящным венцом и украшены на затылке побегами омелы. В руках Элис держала большой сверток. Девушка улыбалась. Ее губы были пухлыми и розовыми, и Пирсу как-то сразу пришло в голову, что она и в самом деле уже не ребенок.

Он направился к ней, но подойти не успел, потому что жители деревни начали кричать «ура», заставив его и Элис, не сводящих глаз друг с друга, вздрогнуть от неожиданности.

— Ур-р-р-ра! Он выжил!

Люди смеялись и хлопали в ладоши.

Элис тоже радостно засмеялась, потом переложила сверток, который держала в руках, под мышку и тоже зааплодировала.

У Пирса от волнения перехватило дыхание. Он опустил глаза и после небольшой паузы низко поклонился собравшимся.

— Спасибо вам, — сказал он, — большое спасибо за доброту.

Наступила тишина, и все взгляды обратились к Элис. Люди явно чего-то ждали. Пирс, недоумевая, тоже посмотрел на нее.

Она засуетилась и покраснела, а потом взяла сверток и прижала к груди.

— Знаю, еще рано, — пробормотала она, — но ведь мы точно не знаем, что будет, когда мы доберемся до Лондона… — Она сбилась, смутилась и зарделась еще сильнее. Потом решительно протянула сверток Пирсу: — С Рождеством, Пирс.

Он взял его — почти нехотя. Пирс не только никогда в жизни не дарил подарков. Он и не получал их никогда в жизни.

Тонкая веревка была обмотана вокруг богатой ткани темно-красного цвета и завязана бантиком. Пирс потянул за один конец, развязал его и развернул ткань. Почувствовав, как сжалось горло и защемило сердце, он поднял глаза на Элис.

— Я подумала, что тебе, наверное, понадобится другая одежда, более соответствующая случаю — я имею в виду аудиенцию у короля, — сказала она, и Пирс увидел в ее глазах сомнение. — Тебе нравится?

Пирс еще раз взглянул на тунику. Толстый стеганый бархат, отделанный золотой тесьмой. Черный кожаный ремень и крепкие, тоже черные, шерстяные рейтузы. Он никогда не видел одежды красивее, даже у отца.

— Где ты это взяла? — спросил он, отлично понимая, что вопрос звучит нескромно.

Но сдержаться не смог. Он был потрясен сверх всякой меры заботой Элис и роскошью подарка.

— Купила у одного из местных, — призналась она.

— Краденое?

Элис ухмыльнулась и кивнула.

Пирс перевел глаза на роскошную тунику, провел по ней пальцем, чувствуя, как его грубая кожа цепляет дорогую ткань. Он вспомнил о приготовленном для нее примитивном подарке и почувствовал стыд. Теперь он никак не мог подарить ей самодельную вещицу.

«Но ведь так будет всегда, — сказал ему внутренний голос. — На ее богатство можно скупить всю одежду в Лондоне. Ты никогда не сможешь дать ей ничего равноценного. Как же ты сможешь доставить ей удовольствие?»