Не твой наследник (СИ)

Я даже не знаю, почему вдруг пришел тогда в ее номер. Мама позвонила и попросила проведать Сашу, мол был странный звонок, тут же сбросился, а потом — «абонент недоступен». Если честно, я и тогда решил, что мама, как обычно драматизирует. И идти не хотел. Было еще слишком рано, мамин звонок застал меня в постели, и я был уверен, что Саша наверняка еще спит. Может, просто придавила телефон во сне — мало ли? Но что-то дернуло меня, я, недовольный и сонный, побрел к Сашиному номеру. И еще из коридора услышал вопли Лены.

Сказать, что в ту секунду мне стало страшно, — не сказать ничего. Я… Не знаю, я на одно мгновение представил, что с Сашей может что-то случиться, и моя жизнь тут же перестала иметь всякий смысл. Черная пустота. Хуже смерти.

Понятия не имею, каким чудом мне удалось сохранять внешнее спокойствие. Внутри все горело адским огнем, в ушах шумело, я думал, что убью Лену. И если бы она хоть пальцем дотронулась до Саши, убил бы. А потом… Потом Лена извивалась в моих руках, дралась, пыталась меня укусить. Я чувствовал себя экзорцистом, который держит демона: Лена выплевывала мне в лицо странные фразы о том, что Саша ждет моего ребенка, о том, что моя мать проклянет меня за предательство. Я вроде и понимал, что все это бред сумасшедшего человека, но каким-то образом слова Лены попадали по самому больному.

Когда все было кончено, включая неприятный разговор с тестем, я узнал, что Саша уехала. Ее трудно было в этом винить: после такого я бы тоже не захотел оставаться в стенах «Богемы». Собственно, я и не остался — уехал в Москву, чтобы воочию увидеть руины своей семейной жизни.

— Марк Робертович, вы готовы? — Андрей выдергивает меня из невеселых мыслей.

— Да.

В дверях появляется тесть в сопровождении Лениного адвоката. Я встаю, протягиваю Борису Петровичу руку, но он, проигнорировав меня, усаживается по другую сторону стола. Ну да, как же, уладим мы все полюбовно…

— Ну, полагаю, мы можем начать, — Андрей с энтузиазмом пододвигает к себе документы. — Примите мои соболезования по поводу вашей дочери. Поскольку на развод в свете открывшихся обстоятельств вы повлиять уже не в силах, предлагаю обсудить ситуацию с разделом имущества.

— Ни о каком разделе речи быть не может! — лысый адвокат щурится. — Мы отступать со своих позиций не намерены, мой клиент получит все. К тому же, мы подумываем подать новый иск о взыскании компенсации за моральный ущерб. Состояние Елены вызвано ни чем иным как психологическим насилием со стороны бывшего супруга. Пренебрежение, измены, хамское поведение и жестокое обращение… Все это стало причиной тяжелого психического расстройства моей клиентки.??????????????????????????

— О чем вы говорите?! — возмущается Андрей. — Психическое расстройство и привело к разводу! Мой клиент долгие годы стоически терпел истерики и постоянные перепады настроения. Не каждый проявит подобное терпение и заботу! И еще надо доказать, что в момент заключения брачного контракта истица находилась в здравом уме и трезвой памяти.

— Вы бы сначала попробовали доказать обратное!

— А у нас и нет такой необходимости. Между прочим, Верховным судом аннулирован не один подобный контракт, и вовсе не из-за психических заболеваний сторон. А потому, что пункт о наказании супруга за измену путем лишения имущества, ставит его в крайне неблагоприятное положение.

— Значит, измену вы все-таки готовы признать? — победоносно ухмыляется стареющий правозащитник.

— Разумеется, нет! Но само наличие подобного пункта делает весь ваш иск несостоятельным. Более того, моему клиенту стало доподлинно известно, что ваша свидетельница, его бывшая работница, действовала в корыстных целях. Елена предлагала ей высокооплачиваемую должность в обмен на показания, что вполне может расцениваться, как подкуп свидетеля.

— И кто-то готов это доказать?

— Вне всяких сомнений. Как и тот факт, что сеть отелей принадлежала моему клиенту еще до брака, и закрытие ООО и открытие нового юридического лица носило лишь формальный характер.

— Или была способом скрыть грязную бухгалтерию и уйти от долгов по налогообложению, — саркастично добавляет лысый.

— Это пустые домыслы! — Андрей разводит руками, мол, выкуси, ископаемое. — Тем не менее, несмотря на то, что ваша клиентка вообще не имеет оснований требовать доли в гостиничном бизнесе господина Озолса, он щедро готов предложить «Сонату», один из отелей сети, а также дом с земельным участком пятнадцать соток. Я бы на вашем месте…

— Не балаболь! — неожиданно рявкает Борис Петрович, который во время всей адвокатской перепалки не сводил с меня хмурого взгляда.

Андрей растерянно замолкает и косится на меня в ожидании дальнейших указаний. Я пожимаю плечами: если тесть хочет высказаться, пусть говорит.