(не) твой ребёнок (СИ)

Сложно сделать выбор. Ведь мне придётся выбирать. Вряд ли я имею права просить, чтобы меня не ставили на уборку в кабинет директора. А вдруг ещё разозлю Олега Владимировича? Придётся уволится, чтобы решить проблему. Но я не хочу терять работу. Здесь платят слишком хорошо, даже уборщице. И график удобный. Я так более-менее успеваю и работать и учиться.

Закончив с уборкой, я переодеваюсь и выхожу на улицу, направляясь к остановке. Сегодня я не убирала в кабинете босса. Я вынуждена придерживаться графика, который составила для меня Наталья. Этим унылым, достаточно прохладным вечером, периодически накрапывал дождь. Зонт я дома забыла, поэтому торопливо бежала к остановке, чтобы спрятаться под козырёк.

Время позднее, я едва шевелю ногами, поэтому решаю поехать на транспорте, а не пешком. Волков прав, следует завязывать с пешими ночными прогулками. Что я и делаю в последнее время.

Я стою на остановке уже десять минут. Людей нет. Ни души. Холод насквозь пронизывает тонкую ткань кардигана. Я начинаю замерзать. Подозрительно тихо. Лишь гром гремит где-то вдалеке, а также слышится гул мотора, когда рядом проносятся случайные автомобили. Однако, их мало. Наверно и автобуса не дождусь. Придется звонить в такси. Тратить незапланированные гроши.

Тщательнее запахнув края кардигана, я пытаюсь согреться, обнимая тело руками. Жду еще несколько минут, переминаясь с ноги на ногу, чтобы не превратиться в ледышку.

Конец апреля выдался непредсказуемым. То жара, то холод. Не угадаешь. Ненавижу такие скачки температуры!

Я только собираюсь залезть рукой в сумочку, как вдруг слышу рокот мотора. Перевожу взгляд на источник шума, столбенею. Незнакомая старая иномарка грязно-зелёного цвета останавливается точно напротив меня.

Щелчок замка. Совсем рядом звучат грубые голоса. Из машины выскакивают двое мужчин. Высоких и неопрятно одетых.

Мамочки!

Все происходит слишком быстро. Я не успеваю среагировать, теряюсь.

Один здоровяк за секунду оказывается рядом со мной. Его пугающий взгляд падает на мою сумку. Он коварно улыбается, облизываясь.

— А-ну дай сюда!

Закричав, негодяй грязными пальцами впивается в ремешок моей сумки, на себя тянет. Пытается выдернуть её из моих рук! Я просто поверить не могу, что это происходит на самом деле. Так быстро и неожиданно… Меня пытаются ограбить! А я только зарплату сегодня получила.

— Нет, ну пожалуйста, нет! — реву, сопротивляясь изо всех сил.

— Дай, я сказал! Или твою миленькую моську раскрашу!

— Или ещё чего, — рядом появляется второй урод, поправляя на своей толстой туше штаны.

Кто они? Грабители?

Оба жуткие, мерзкие типы. Небритые, неопрятные. От них потом несет и дешёвыми сигаретами.

Я в отчаянье. Неужели они отберут у меня всё? Все деньги? Ради которых я не спала ночами! Трудилась в поте лица!

— Ну же! Дай!

— Отстаньте! — из глаз брызгают слёзы. — Я буду кричать! Я п-полицию сейчас вызову…

— Вот овца!

Своими угрозами я лишь разозлила недоносков.

Замахнувшись, один из них толкает меня кулаком в солнечное сплетение, а второй выдёргивает сумку.

Пальцы размыкаются. Я падаю на сырой асфальт, бьюсь коленом.

Боль нереальная! Почти вою от ужаса и мучительного дискомфорта.

Как вдруг слышу сигнал. Хлопок металла. Топот.

Ещё одна машина тормозит неподалёку.

— Катя! — меня передёргивает.

Я знаю этот голос!

Грозный, разъярённый.

Олег Владимирович?

Это что, он? Правда?

Катя… так по-простому. Без официоза.

Сердце с силой бьёт по рёбрам, кровь закипает до консистенции пара.

Он однажды меня так назвал. Когда я задремала в его кабинете. Мне нравится, когда босс называет меня именно так. Катя… Это будоражит.

— Валим! — кричит один грабитель, тот, который сумку мою стащил, быстро прыгает в машину и давит на газ. Второй не успевает добежать. Его откидывает спиной на асфальт. Я слышу глухой удар, зажимаю уши, кричу.

Сижу так неизвестно сколько. Там происходит какая-то возня. Брань. Что-то, похожее на удары. Потом на моё плечо опускается рука. Мягко его сжимает.

— Катя, — грозно рыкает Олег Владимирович. — Ты в порядке? Открой глаза.

Шмыгнув носом я поднимаю ресницы. Тело мелко потряхивает, я себя крепче обнимаю, чтобы хоть как-то унять эту противную дрожь. Очень страшно! Со мной прежде никогда и ничего подобного не случалось. Даже страшно представить, чтобы бы было, не окажись рядом Волкова.

Я пытаюсь встать, пытаюсь на ноги подняться, но падаю.

— Ай-й-й!

Тоненько пищу, чертыхаясь себе под нос.

— Что такое? — голос Олега Владимировича насыщается чистой сталью.

Я за ногу хватаюсь и горько хнычу.

Не могу встать, не могу…

Мужчина опускается рядом на корточки, край кардигана выше задирает, обнажая колени. Поморщившись от той картины, что предстала перед моими глазами, я прикусываю нижнюю губу.

Колготки порваны. На коленке дырка, размером с апельсин. И кровь. Кажется, я вижу хрящ. У меня кружится голова. Я боюсь крови! Ужасно!

Начинаю заваливаться на бок, теряя сознание. Я ещё и не ела сегодня нормально. Поэтому близка к обмороку.

— Блин, Катя! Не отключайся только!