(не) твой ребёнок

Я заставил её принять успокоительное и оберегал её сон во время полёта. Малышка начала нервничать ещё пуще, когда мы подъехали к больнице. Комплекс, в котором лежит её сын, огромный. Тут можно потеряться. Есть детское отделение, а рядом корпуса для зрелых пациентов. Кое-где делают ремонт. Скоро это место превратится в один из самых лучших и современных клиник страны. А я им помогу, если они помогут нам.

На подходе к корпусу девушка стала белее бумаги, стала нервничать ещё больше. Я крепко держал её за руку и всеми способами пытался успокоить.

Точно что-то не так…

Душа наизнанку выворачивается и я не могу это объяснить.

Что-то внутри подсказывает, что это связано с её сыном. Я уже ни раз замечал, как только я пытаюсь завести разговор на тему Миши, её красивые глаза расширяются до такой степени, будто она увидела призрака.

Хочу увидеть мальчика. Мне его жаль, как собственного ребёнка. Потому что у меня у самого двое детей. Я люблю Соню и Дениску всем сердцем, но, порой, не могу уделить им должного внимания из-за загруженности в своём бизнесе. У бизнесменов нет личной жизни, в большинстве случаев. Я корю себя за это, совесть гложет меня круглосуточно. Но я не могу остановиться, это такая дрянь, такая тягучая пучина, которая затягивает тебя на самое дно, что ты уже просто не можешь выползти.

Но вот в последнее время, когда в моей жизни появилась Екатерина, опять появилась, я на полном серьёзе задумался, что может быть хватит? Я уже столько денег заработал, что до ста лет хватит. Пора немного отойти от дел и уделить больше времени семье. Ведь у меня такие прекрасные дети и они очень быстро растут.

Я это понял только благодаря Кате. Мы с ней болтали иногда на разные темы, она мягко мне намекала насчет детей, что они скучают по папе. По маме тоже.

С Жанной я точно решил развестись. Как только решу вопрос в России, найду эту утку губастую, и порву с ней всякие отношения.

Я хочу к Кате вернуться. Теперь мне уже плевать на бизнес. Честно. Деньги больше не приносят радости, я тону в своём вечном болоте и понимаю, зачем мне это надо?

Хочу любить и быть любимым. Быть вместе с Катей, как муж и жена. Буду на коленях перед ней ползать, стирая их в кровь, все сделаю, что она попросит или прикажет, лишь бы вернуть её обратно.

Не отступлю ни на шаг.

Я дурак.

Как можно было потерять такую потрясающую девушку?

Нежную. Добрую. Хрупкую, как цветочек.

Настоящую заботливую мамочку.

Жанна по сравнению с Катей — кусок коровьей лепешки.

Как я жил с ней все эти годы?

Не знаю.

Дело привычки. Загруженность на работе. Я просто перестал замечать очевидное кругом. Не догадался, что у Жанны, очевидно, есть молодой любовник, с которым она разъезжает по заграницам, транжиря во все стороны мои деньги.

Сейчас я прозрел. Словно был слеп и мои глаза внезапно обрели стопроцентное зрение. Катя заставила меня задуматься. Я просто смотрел на нее, какая она ласковая и улыбчива, простая и скромная девушка из небогатой семьи, возится с моими детьми и меня что-то торкнуло. Приятно смотреть на такую милую девушку, не балованную деньгами и дорогими шмотками, в отличие от моей высокомерной женушки.

Произошло внутреннее замыкание, переосмысление жизненных ценностей, да и образа жизни в целом.

Я захотел завоевать её сердечко снова.

Хочу видеть рядом Катю, а не Жанну. Хочу, чтобы она носила мою фамилию, а не жаба Жанна.

Ненавижу себя.

Я отдал свою душу деньгам. Ну и воле отца, разумеется.

Наверно, все это не имеет больше значения. Если я так и не узнал, что такое счастье.

Я был счастлив однажды… Семь лет назад. Когда встретил Катю и мы начали встречаться.

Я хочу исправиться. Изменить свою жизнь. Расплатиться за ошибки прошлого любой ценой, лишь бы моя девочка меня простила.

Эти мысли настигли меня во время полёта в самолёте, когда Катя лежала на моих руках, а я гладил её волосы и тихо-тихо шептал:

“Прости, родная. Прости меня… Я хочу всё исправить”.

Вот мы и входим в палату. Сейчас я познакомлюсь с сыном Кати. Врач нас прилично напугал, когда мы встретили его на подходе к палате мальчика.

Я почти ему врезал… Похоже, всё и правда слишком серьёзно.

“Почечная недостаточность…”

Как у моего деда.

И опять это странное чувство в груди заныло с ещё большей интенсивностью.

Глупая Катя, почему ты молчала? Почему не хотела говорить раньше? Я бы помог. Но ты слишком гордая. Я понимаю почему. Ведь я тебе сердце разбил, ты боишься довериться снова, наступить на грабли дважды.

Почему все так сложно?

Я вхожу в палату и замираю.

У меня шок.

Я вижу хрупкое тельце мальчика, лежащее на кровати, и становлюсь белее муки.

Черт возьми…

Да это же!

Это…

Я в детстве.

Моя идентичная копия.

Только стрижка была другая.

Какого. Дьявол. Тут. Творится?

Катя вытягивается по струнке смирно, словно читает мои мысли и мои маты, крутящиеся в голове, касательно увиденного. Я за руку девчонку хватаю и волочу на свежий воздух.

Готов трясти ее, орать резанным поросенком, бить кулаками стены, пинать ногами стулья и прочие предметы, попадающиеся на пути.

Это ведь мой ребенок!

Мой сын…

О котором я не знал целых долбанных семь лет!