(не) Твоя

— Где ты? — она называет адрес ресторана, обещает что уйдет пораньше. С Ирмой я познакомился на открытии очередного ресторана. Она сама подошла ко мне с бутылкой вина, упакованная в ультракороткое платье. Ее глаза блестели, в крови было несколько десятых промилле алкоголя. Все начиналось как шутка, я и подумать не мог, что тот вечер завершится классным сексом у нее дома. Ирма умелая любовница, ее телу могут позавидовать многие молодые девчонки: она следит за собой, всегда с улыбкой на лице, говорят не смешивает личное и работу. То что надо.

До квартиры Ирмы плелся как черепаха.

Ирма в машине приступила к действиям, заняв свой рот моим членом, а я чтобы не вылететь с дороги, тщательно следил за скоростным режимом.

То что все начнется и закончится в лифте мне стало понятно, когда погас свет и железная коробка встала. Не теряя времени даром, пользуюсь ситуацией, задираю платье красотки до пояса, растягиваю латекс вдоль члена. Разворачиваю Ирму к стене, натягивая сильнее ее волосы. Лицо девушки впечатывается в твердую поверхность зеркала. Вхожу во всю длину, не встречая препятствий.

Долблю Ирму с диким остервенением, хочу разорвать, чтобы получить долгожданное наслаждение. Она как и все резиновые куклы скулит, я же не останавливаюсь, потому что слишком близок к разрядке. Вспышка и я откидываю голову назад, медленно возвращаясь к реальности.

Нажимаю кнопку вызова диспетчера, пока Ирма стаскивает резинку и вылизывает член языком.

Экстрим тот еще.

Я чертовски устал.

Лифт дергается и начинает движение, я нажимаю первый, вопросительный взгляд Ирмы оставляю без внимания.

— Ты мог хотя бы для приличия зайти в гости, — целую ее в щеку, укладывая несколько тысяч купюр в лиф

— Люблю когда неприлично, Ирма, ты знаешь, — изображаю подобие улыбки

Еду домой, в кармане жужжит телефон подружки. Номер не определен.

Нажимаю кнопку приема вызова.

В кармане звонит телефон подружки. Номер не определен.

Принимая вызов, молчу.

— Алена, дочка, — торопливый голос женщины, помехи на линии связи, очень плохая слышимость, часть разговора прерывается, возобновляясь автоматически через какое-то время, — … оставила в почтовом ящике ключ, тетя Нюра говорит не может найти, проверь, а то у нас газовые счетчики завтра придут проверять, я только к обеду буду, — вызов снова прерывается.

Набираю сам, женщина взволнованным голосом сразу же отвечает:

— Алена, дочка, слышишь меня? Не молчи! — делаю вдох

— Добрый вечер, я работаю с вашей дочерью, — на том конце пауза, — Алена пока не может подойти, но сразу перезвонит как освободится, не волнуйтесь, я ей передам.

— Спасибо вам, ещё раз меня извините, я тороплюсь, — судя по голосу, женщина беспокоится за дочь. Тогда почему в такое время ее нет дома?

— Меня срочно вызвали на смену, а потом возможности позвонить не будет, а Алена пока не выяснит где я не уснёт, а ей высыпаться надо, чтобы голова ясная, — то что я слышу никак не укладывается в голове. Это ненормально. Моя мать исходя из воспоминаний всегда находилась при хозяйстве, с нами дома, воспитывала каждого в строгости. Это отца никогда не было дома. А тут просто какая удивительная семейка.

Отца наверное никогда и не было.

Все понятно. Матери не до дочери.

Может и не стоит винить эту заблудшую душу, у нее просто не было выбора, панель это единственная возможность выжить.

Сижу и тупо смотрю перед собой. Девчонка домой не пришла, никто не поругает, матери похоже не до нее. Может и сама Алена не придет ночевать.

Не знаю зачем еду к дому девчонки. Помню ориентиры, ищу в навигаторе историю, выбираю адрес Алены.

Дом одно подъездный, полу разваливающаяся пятиэтажка. Интересно, а у самой девчонки ключ от дома есть?

Паркую машину у супермаркета, иду пешком, поражаясь тому, что освещения нет, кругом валяется мусор. Я будто оказался в другой цивилизации. Мой родной городок не такой большой, почти везде частный сектор и мусорить на своей земле у нас не принято. Это толе самое что намусорить у себя во дворе.

— Посторонись! — еле успеваю отскочить, группа подростков проносится мимо, скрываясь за поворотом следующего строения. Смотрю на свою обувь и понимаю что стою в луже. Иду дальше, но уже смотрю под ноги.

Время позднее, только жители этого микрорайона живут своей жизнью. Никакой территории с охраной, вообще ничего из того, что я привык видеть ежедневно.

Подъезд открыт, внутри темно. Не долго думая ступаю в темноту коридора. Включаю фонарик. В ноздри проникает запах мочи. Я никогда не был в таких домах и до сегодняшнего момента понятия не имел, что в таком убогом жилище кто-то может жить.

Половина почтовых ящиков открыта, те что закрыты не создают видимость надежности. Достаю брелок, немного поддеваю и без особых усилий открываю последовательно каждый ящик с целью обнаружить там ключ от квартиры в которой живет подружка сестры.

Если повезет найду, заодно узнаю номер квартиры. Точного плана у меня нет. Я не понимаю что делаю в старой пятиэтажке. Внутри очень странное ощущение будто должен вернуть телефон его хозяйке.