(Не) твоя

– Вот ты где, я потерял тебя, – в комнате появился Миша. Овсянка направился прямиком к Инге, даже не поздоровавшись со мной. Обнял подругу за талию и коснулся губами ее шеи. Она шикнула на него, отпрянув.

– Киса, ну ладно тебе, – Миша попытался снова ее обнять, но Инга была неумолима.

– Не мешай. Я занята, – буркнула на Овсянку. – И вообще, не хочу я с тобой говорить!

Нужно было видеть лицо Миши в этот момент. Обиженный ребенок, у которого отобрали любимую сладость.

– Есь, скажи ей, что я хороший, – заканючил он. Я засмеялась.

– Он хороший.

Овсянка кивнул, в ожидании глядя на Ингу.

– Конечно, хороший, плохого мы бы не взяли крестным для Ники.

Инга посмотрела на меня сердито. Ухмыльнулась.

– Все, иди, – подтолкнула Овсянку к выходу. Миша с явным нежеланием все-таки покинул нас. И не удивительно. С Ингой спорить порой себе дороже. Упрямая она у нас. У них вообще история яркая. Уже полгода вместе, а такое чувство, будто первые дни. Все у них на острие ножа. То слезы, то счастье безмерное. Не знаю, куда их все это приведет. Поначалу волновалась за подругу, переживала. А потом поняла, что они оба кайфуют от этого. Потреплют друг другу нервы, а потом словно кролики – ни на секунду не отходят друг от друга. Сколько на них в подсобке ресторана наталкивалась на полуголых. Да и Грех рассказывал много раз, как Инга к Мише приезжала в самые неожиданные места. И Овсянка как мальчишка зеленый порой рядом с ней. Пару раз влипал в серьезные ситуации, и Грех был недоволен им.

– Что случилось? – спросила, как только мы остались одни. Инга потянулась к шкафу за новым блюдом.

– А ты не знаешь?

– Нет.

Подруга ухмыльнулась.

– Вот так, значит, муж тебе новости рассказывает.

– Ты про новый стрип клуб? Ну, открыл Миша заведение, почему бы и нет? Вчера настоящий аншлаг там был. Ребята в поте лица готовили все, последнюю неделю допоздна вопросы решали…

Ингу веселят мои слова. Отправив в раковину грязную посуду, она подходит ко мне. Смотрит мне в глаза, насмешливо так. Будто я что-то несусветно глупое только что сморозила.

– Дурочка ты, Еська. Работают они. Спроси у своего благоверного, кто именно там в персонале.

Я не понимала, что она пытается мне сказать. Все ее слова казались мне бредом.

– Ты в курсе, что одна из танцовщиц – бывшая Тайсона?

Озноб пробежал по спине.

– Лика?

– Точно, – улыбнулась Инга. – Приятного аппетита. Пошла я, – она взяла блюдо с мясом и направилась в гостиную.

Внутри все закипело. Нет, не верю. Бред. Не станет Гера эту суку брать на работу! Тем более, после всего того, что было. Пытаюсь успокоить себя, но понимаю, что это дается мне с трудом. Решаю проверить детей. Ника

спит, Паша рядышком с ней играет в приставку. Целую дочку, накрываю ее одеялом. Как много всего за эти два года произошло. Вспомнила, как узнала о беременности, как Греху сообщила. Видела в его глазах такое счастье и благодарность… сама разрыдалась от переполняющих эмоций. И страшно, и радостно было. Но Гера обещал мне, что все будет хорошо. Так и получилось, хотя и без сложностей не обошлось. Всю беременность опекал меня как ненормальный. Время было трудное, пару раз готовились покушения. Но Грех сумел все их предотвратить. Пришлось ко многому привыкать и смиряться с, казалось бы, неприемлемыми вещами. С оружием в доме, к постоянному присутствию рядом охраны.

Жить постоянно в опасности страшно. Но рядом с ним у меня получается не думать об этом. Грех – крепкая и высокая стена, защищающая нас. И сейчас слова Инги казались мне чистым бредом. Но, в то же время, в груди нарастало волнение. И мысли о Лике не давали мне покоя весь вечер.

– Наконец-то, хозяюшка пожаловала! – восклицает радостно Олег, когда я прохожу в гостиную. Петров один из новеньких бойцов Тайсона. Парень очень смышлёный и схватывает все на лету, поэтому за столь короткий срок уже вошел в близкий круг Греха.

– Есения Валентиновна, давайте уже выпьем! – Македонский тут же принимается наполнять бокал моим любимым полусладким.

Беру из его рук посуду, и устраиваюсь рядом. Грех удивлен. Смотрит на меня, выгнув бровь.

– Ох, Еська. Чую Ромке влетит от шефа. Может, ты подальше отсядешь? – смеется Овсянка. Замечаю, что и Инга сидит на расстоянии от него. Рядом с женой Олега.

– Глупости какие, – фыркаю, пригубив немного. Инга напряженная, лениво ковыряет вилкой в тарелке. Мужчины продолжают вести разговоры. Звучат шутки и смех, парни расслабляются. Овсянка рядом с Грехом. Они о чем-то переговариваются негромко. Хотела бы я знать, что случилось. Грядут новые проблемы? Или это уже паранойя?

Через двадцать минут вниз спускается Паша. С появлением сына ребята оживляются еще больше. Павлик с ними как рыба в воде. Сын напоминает, отцу о данном ему обещании пострелять. Мужчины вдруг начинают собираться на задний двор, к так называемому тиру.

– Гера, может не стоит? Вы пьяные, – я не хочу устраивать сцен при всех, но отпустить их с Пашей тоже не могу. Душа рвется на части от волнения.

Он прижимает меня к себе, целует в висок.

– Если бы ты со мной сидела, ты бы увидела, что весь вечер я пил морс.

– У тебя что-то случилось?