Не твоя Людмила

Почему Рита должна была покорять каких-то деловых партнеров, она не поняла. Сразу пришел на ум фильм «Красотка» с Джулией Робертс и Ричардом Гиром. Рита, отправившись за «шикарным» платьем, представила, что и ее, как героиню фильма, выгонят взашей строгие сотрудницы какого-нибудь элитного бутика. Взашей ее не выгнали – все-таки Рита одевалась поприличнее Красотки – наоборот, консультанты были весьма вежливы и помогли подобрать наряд.

Мучиться с выбором Рите долго не пришлось. Во втором салоне, куда она зашла, ей попало на глаза великолепное платье, которое она тут же и купила. Наряд фисташкового цвета из тонкого шелка приятно обнимал Ритину стройную фигурку, спускаясь ниже колен до середины икры. Платье было на тоненьких бретельках с легкой присборенной складкой на лифе. Никаких узоров, никаких лишних деталей или выточек – чистейший струящийся шелк. Цвет шел к Ритиным глазам, оттеняя их, отчего они казались ярко-зелеными. Из-за необычного оттенка глаз Ратмир как-то давно прозвал Риту ведьмой, сказал, что она его околдовала.

Рита не стала собирать волосы в прическу – знала, что Ратмиру больше нравилось, когда они окутывали ее густой пшеничной волной. Подкрасила губы блеском – бабушка Таня точно бы одобрила. Бросив взгляд на часы, она поняла, что уже опаздывает, чего делать не стоило. Раз Ратмир в выходной день уехал в «Валид» и попросил ее присутствовать на деловом ужине, значит, заключали какой-то новый важный контракт. Не нужно его подводить.

Рита сунула ноги в туфли на высоком каблуке того же цвета, что и платье, накинула черное пальто из тонкого кашемира и спустилась на первый этаж, где в машине ее уже ждал водитель Саша.

Спустя тридцать пять минут он высадил Риту у одного из лучших ресторанов столицы под названием «Императорский сад». Рита здесь еще не была. До аварии она не так часто позволяла Ратмиру выводить ее в свет, ведь всеми силами пыталась делать вид, что нет у них отношений. А после аварии им было не до ресторанов. Только вот сентябрь, когда Ратмир начал быстро идти на поправку, стал более или менее спокойным месяцем для них всех.

«Императорский сад» не зря носил такое название. Располагался он в оранжерее под прозрачным куполом. Все вокруг утопало в зелени и ярких экзотических цветах. Вдоль мощеных дорожек виднелись статуи, небольшие фонтанчики и инсталляции. Среди деревьев белели беседки и павильоны. Каждый столик здесь был изолирован от других, скрыт кустами роз или витиевато постриженной живой изгородью. А над головой простиралось темное московское небо.

Менеджер ресторана забрал у Риты пальто и провел ее по ажурному мостику, перекинутому через искусственный ручей, к одной из беседок. Здесь царил полумрак. Свет исходил только от нескольких свечей, установленных в подсвечники на балюстраде. Рита не поняла, почему ее привели сюда: здесь ведь нет ни столика, ни стульев. Как они будут ужинать. И где Ратмир?

– Извините. Это должно быть какая-то ошибка… – обернулась Рита к менеджеру, но его уже и след простыл.

Она осталась стоять одна посреди беседки почти в полной темноте. Рита уже собиралась сделать шаг назад, желая догнать менеджера и узнать, почему ее бросили тут одну, как вдруг впереди, в нескольких метрах от нее, начали резко загораться с двух сторон мириады крошечных свечек, которые тянулись по направлению к беседке и образовывали дорожку. Вслед за последними вспыхнувшими вдоль этой тропинки свечами светом озарилась и беседка, в центре которой стояла Рита: здесь по самому краю тоже были установлены на полу свечи и образовывали огромное сердце. Где-то в стороне, невидимые из-за окружающих сумерек, заиграли музыканты. Рита узнала свою любимую мелодию – знаменитую «Love me tender» Элвиса Пресли. И вскоре, вслед за первыми аккордами раздался глубокий проникновенный голос, такой родной, такой любимый голос Ратмира, который Рита узнала бы из миллиона, идеально выводящий первые строки песни:

Love me tender,

Love me sweet,

Never let me go.

You have made my love complete,

And I love you so.

Love me tender,

Love me true,

All my dreams fulfilled,

For my darlin’ I love you,

And I always will.

Ратмир шел к Рите по дорожке, освещаемой сотнями свечей. Он еще прихрамывал, потому опирался одной рукой на трость, а в другой держал микрофон и пел, улыбаясь Рите.

Рита спрятала лицо в ладонях, пытаясь сдержать слезы, но они, непослушные, наполняли ее прекрасные глаза, срывались с ресниц и скатывались по щекам.

Ратмир шел медленно и поднялся в беседку к Рите с последними звуками затихающей мелодии. Откуда-то у него в руках оказался огромный букет бледно-розовых пионов, который он отдал Рите. Она вдохнула сладостный терпкий аромат, пряча в пышных шапках цветов радостные слезы.

– Маргаритка, – улыбнулся Ратмир, доставая из кармана пиджака черную бархатную коробочку. – Знаю, что в таких случаях принято вставать на одно колено, но я этого сделать пока не могу. Но я обязательно сделаю, обещаю. Рит, – Ратмир открыл коробочку – на черном бархате сияло кольцо с бриллиантом, – ты выйдешь за меня замуж?