(не) твоя невеста

Я сажусь на бежевое сиденье и расправляю длинную юбку, аккуратно перебирая кружево подола. Когда хлопает дверца с противоположной стороны, я не оборачиваюсь и продолжаю заниматься платьем.

Машина трогается и вскоре мы выворачиваем на главную дорогу, которая уже перетерпела основной поток и теперь хвастается простором без пробок и городской нервотрепки.

— Будешь отворачиваться всю дорогу? — спрашивает Констант спокойным тоном.

— Планировала.

— А я снова хочу твои губы…

— Бери, кто тебе мешает.

Слышу его усмешку и скрип кожаной спинки, на которую он откидывается.

— Целоваться не хочешь, ресторан тоже, — задумчиво протягивает мужчина. — И минет забраковала.

— Ты выбрал сложную женщину, — сострадательно вздыхаю и бросаю на него короткий взгляд. — Может, переключишься на другую?

— Я тебя хочу.

Он произносит это с такой уверенностью, обжигая мужским желанием, что разговор сразу меняет тональность. От идиотских шуточек к главному, к чертовой сути.

Он хочет меня.

Точка.

— И ты тоже хочешь меня, Лис. Я умею читать женские глаза.

— Думаешь?

— Уверен.

— Тогда прочти их сейчас, — я чуть наклоняюсь вперед и выдерживаю его самоуверенный ввинчивающийся прямиком в душу взгляд.

— Убирайся из города, ублюдок, — Константин закусывает нижнюю губу и вздергивает подбородок. — Верно? Только не ври.

— Из страны, — я поправляю его и продолжаю смотреть в его бесстыдные пресыщенные глаза, в них точно есть магия, он умеет ими не только читать чужие мысли, но и направлять в нужное ему русло. — И сукин сын, а не ублюдок. Но посыл правильный.

— Видишь, я хорошо понимаю твои желания. Просто в некоторых ты себе не признаешься.

Всё я признаюсь. Тут он ошибается.

— Мы скоро приедем, — он как будто кидает важное предупреждение. — Иди ко мне, поцелуй по-настоящему, пока никто нам не мешает.

Он делает все сам и напирает железным корпусом, впечатывая меня в мягкую спинку. Я откидываю голову, поддаваясь его мощи и раскатывающему желанию, он как хищник, который почуял добычу и, наконец, заполучил ее в свое распоряжение.

Константин ведет губами по щеке, а потом сминает мои губы и толкается языком внутрь. Жестко, грубо… Как хозяин. А его цепкие пальцы гладят мои бедра, но не задирают юбку. Он трогает, но не раздевает, целует, но не утягивает под себя, чтобы трахнуть.

Я держу в голове строчки договора и те дни, которые я уже выдержала из двух недель.

Он скоро исчезнет из моей жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Наиграется и уедет.

Вместе с улыбочкой большого босса.

Огромным кольцом.

Темными глазами с чертятами.

И проклятым языком, который делает что-то невообразимое.

Черт!

Глава 23

— Мне нечем дышать, — выскальзываю из-под Константина и действительно пытаюсь найти воздух.

Это не уловка или банальный предлог, мне так жарко, сладко, непозволительно хорошо и в то же время яростно не по себе, что хочется найти не только воздух, но и выход прочь.

Зачем он такой? На мою голову…

— Легче? — он усмехается и закусывает уголок нижней губы.

И ни черта не отодвигается, продолжая нависать надо мной и путать мысли. Он внимательно смотрит на меня, очерчивая мое лицо по контуру. И по деталям, я чувствую его настырный взгляд как тягучее прикосновение. По губам и линии подбородка, как будто нежно и в то же время с силой ведет указательным пальцем, нажимая и лаская.

— Я же говорил, что могу быть разным, — продолжает Константин, упираясь плечом в спинку кожаного кресла. — И знаешь что, Лис? Мне больше нравится быть с тобой таким, какой я сейчас.

— В смокинге?

— Смокинг как раз мешает, — он самым нахальным образом подмигивает мне и смеется своими бездонными, в такие моменты практически черными глазами. — Мне нравится быть ласковым с тобой. Ты ведь заслужила ласку, малышка?

Он же подначивает? Да? Специально же…

— Колешься ровно столько, чтобы это заводило, — Констант продолжает плести плотное кружево из уверенного расслабленного голоса с нотками виски. — Чуть-чуть огрызаешься, чуть-чуть хамишь, но при этом горячая и послушная.

— Ты соскучился по пощечине?

— Ты любишь играть, — он игнорирует мой выпад и кивает, а потом возвращает широкую ладонь на мое бедро. — Ведь это роль, Лис? Стервочка с колким голоском и вечно сомкнутыми коленками. Я слишком много видел, чтобы вестись на женские уловки.

Он массирует мое тело через тонкую ткань и потихоньку заводит ладонь выше и выше. Наползает на мою талию, перебирая ее резкий изгиб длинными сильными пальцами.

— Я тоже вижу твои уловочки, — недовольно качаю головой и перевожу взгляд на его пальцы. — Хочешь, чтобы я привыкла к твоим прикосновениям? Раз за разом, медленно, потихоньку. Хотя однажды обжег грубостью, когда захотел, чтобы я отсосала. Это чтобы я больше ценила такие моменты? Ласковые?

Кривлюсь и фыркаю ему в лицо.

— Ты психолог, Констант? Или скучающий наблюдатель женских душ?

— Черт, а твой язык много что умеет. Я, может, зря не дожал тогда, — снова смеется сукин сын.

— Угрожаешь? Опять?

— Нет, это кристальное сожаление. Если тогда не заставил, то поезд ушел. Ты мне уже нравишься по-настоящему.