(Не)твоя тайна, или Разбуди мою страсть

Я присела на высокий стул у барной стойки и, закинув ноги на соседний, чтобы было удобнее, начала допрос.

– Где жена твоя?

– В Китае.

– Я же серьезно спрашиваю, – показательно надула губы, как будто Калинин мог разглядеть мое выражение лица, несмотря на разделяющие нас тысячи километров.

– И я серьезно, Вик, – тяжело вздохнул Роман и чем-то звякнул. Неужели тоже кофе решил попить? – Уже неделю как забрала детей и свалила.

– Ты меня сейчас пугаешь.

– Я сам себя пугаю, Иванова. Знаешь, как похудел, даже шоколадки не радуют.

– Ро-о-о-ома, уж никогда не поверю, что Елизавета Алексеевна допустила бы твое похудение. Колись давай! Где твоя жена?

– Говорю же, в Китае. Школа, в которой она преподает, какой-то тур устроила. Пятнадцать детей, включая наших, и три преподавателя поехали практиковать китайский.

– А тебе нельзя, – наигранно вздохнула, сдерживая смех, – вояка ты наш. Когда тебе уже на пенсию?

– Ну, минималка уже есть, но это же так, Вик, несерьезно. Рассказывай лучше, как у вас дела.

– Ром, я тебе не за этим звонила.

– Ну ты как бы могла и сделать вид, я тебе специально шанс давал, – рассмеялся Калинин в трубку.

Я провела пальчиком по краю чашки, набираясь смелости.

– Ты помнишь Самойлова?

– Вета? – настороженно спросил Роман. Я настолько явно представила его перед собой, что увидела хмуро сведенные брови и вечную складочку между ними.

– Да, начальника Калинды.

– Ну он давно не начальник Калинды, он потом, после учебы в Москве, звезды получил, и его поставили в Кастрюлино командиром. Там он, кстати, и закончил служить года три назад. А что, Вик?

– Почему закончил? Разве он настолько взрослый? Я думала, что он младше.

– У него там что-то с отцом было. Вот он и уехал – бизнес семейный принимать.

– Бизнес?

– Да, Вет не из простых был. Но никогда об этом особо не трепался.

– Понятно, – отстраненно произнесла я и, спустив ноги с соседнего стула, а затем и спрыгнув на кафельный пол, пошла в коридор. Именно там, на тумбе для обуви, лежал мой контракт на рабство. Именно такая надпись сейчас мигала неоновой вывеской на нем – в моем воображении.

– Что тебе понятно, Вик?

– Что я вляпалась, очень так хорошо вляпалась, Рома. И теперь думаю, как бы выплыть и не подпалить свой рыжий хвост.

– Ты опять стала рыжей ведомой? И в какое дерьмо ты там вляпалась? Давай я тестю позвоню. Дядя Толя мигом все решит. Хотя, подожди-ка… – Ну вот, а я так надеялась, что он забудет про Самойлова. – При чём тут Вет?

Зажала плечом телефон и взяла в руки тяжеленный договор.

– Он мой заказчик. Ремонт в крутой квартире желает.

В динамике трубки образовалась мертвая тишина.

– Ром! Нечего меня пугать! Чего молчишь?

Я прошла в спальню вместе со своей ношей, совершенно позабыв о кофе, который, должно быть, уже остыл, и опустилась на кровать, кинув толстую папку рядом.

– Я думаю, он не ремонт, Вика, желает. Что угодно, но не ремонт.

– Рома, он меня не узнал! – Я легла и прикрыла глаза, восстанавливая в голове образ Виталия, его острый, слегка насмешливый взгляд. Он смотрел с интересом, изучающе, в его шоколадных глазах не было узнавания.

Наверное, не было.

– Он ослеп? – засмеялся Рома.

– Нет, слегка постарел. – Я вспомнила морщинки в уголках глаз – он, наверное, часто щурился. У рта морщин почти не было – значит, Виталий редко улыбался. Серьезный товарищ майор.

– Виктория, не разочаровывай меня. Не строй из себя святую, глупую наивность. Не мог он тебя не узнать. Ты же не меняешься, какой была во втором классе, такой и осталась.

– Спасибо, конечно. Я сделаю вид, что это комплимент. Но ты видел, как я меняюсь все эти годы. А Самойлов видел меня пару раз в жизни. Так что не придумывай глупости.

Я отмахнулась от подобных мыслей, потому что они нагоняли на меня тоску и чувство беспомощности. Ведь если Самойлов меня вспомнил, то мне даже представить страшно, что меня ожидает. Тогда вся ситуация с контрактом и ремонтом смотрелась иначе, в другом, совершенно невыгодном для меня свете.

Уже поздно вечером, уложив в кровать Еву и поцеловав ее перед сном, я засела за повторное изучение талмуда, любезно предоставленного мне Марией Павловной. У меня ушло на это три часа, и засыпала я в отвратительном настроении, потому что ощущение, что я подписала контракт с дьяволом и продала ему душу, не покидало меня.

Проснулась я от звука вибрации. Странно. Смартфон лежал под подушкой, и, казалось бы, через толстый пуховой слой его невозможно услышать. Но нет. Было такое чувство, что вибрация шла не из-под подушки, а из глубины моей головы.

– Да, – недовольно протянула я.

– Виктория, – хриплый низкий голос Самойлова прозвучал насмешливо. А я распахнула ресницы и уставилась в своё размытое отражение на натяжном потолке. – Почему вы до сих пор спите?

– Виталий Серге…

– Виталий, – чересчур резко выбросил он.

– Сегодня выходной, суббота. Я правда должна отчитываться перед вами? – перевернулась на бок и потянулась. Всему должен быть предел, даже наглости Самойлова.

– Странно, но я вот вчера ознакомился с контрактом, который составила моя помощница, и не нашёл там ни одного пункта о выходных.

Рабство!