Не убоюсь зла

Тут я имитирую колебания: мол, выдавать секрет или нет, - потом делаю вид, что желание похвастаться побеждает, и продолжаю с самодовольной миной:

- Да, раньше не мог, а теперь это уже неактуально, могу и рассказать. Помните, в июле мы беседовали о Роберте Тоте? Вы мне читали его показания.

Заинтригованный Солонченко кивнул.

- Тогда вы сказали мне, что он арестован, и я, конечно, не знал, соответствует ли это действительности. Но я внимательно слушал вас, анализировал и сопоставлял все сказанное. Уже недели через две-три мне было достоверно известно, что это неправда.

Следователь опустил голову к столу, напрягся и застыл в такой позе. Я боялся, что он может перебить меня и возразить, и поспешил добавить заранее подготовленную фразу, которая, с моей точки зрения, должна была облегчить ему признание:

- Я, понятно, до сих пор не знаю, был ли Тот вообще арестован, - так много вы мне не подсказали, - но уже в августе я убедился в том, что он на свободе.

Солонченко слопал приманку. Подняв голову, он произнес, медленно подбирая слова:

- Могу вас заверить: все, что нам было нужно, мы от Тота получили. Посидел сколько надо - и во всем сознался. А задерживать его надолго - к чему? Кроме того вы же должны понимать: у американцев есть шпионы здесь, у нас - свои люди там. Но вы ведь не иностранный шпион - вы советский гражданин, изменивший Родине; вас ждет совсем другая судьба.

...В июле семьдесят восьмого года, накануне суда, я сидел в камере с мошенником-профессионалом, о котором уже упоминал, и рассказывал ему свою историю. Когда я дошел до этой беседы с Солонченко, во время которой я его расколол, сосед остановил меня:

- Ты сам до этого додумался?

- Конечно.

- Вот здорово! У нас такой прием называется "указать дорогу", и ему специально обучают. Играешь ты, например, в сику в компании, а среди вас сидит зверь (сика - азартная карточная игра, упрощенный вариант покера, богатая кормушка для шулера; зверь на их жаргоне - южный человек: грузин, армянин, узбек - с большими деньгами). Знаешь, что в брюках у него зашиты деньги, но он кокетничает, стесняется их оттуда достать, а все, что было в карманах, уже просадил. Тогда ты при своем ходе, когда надо делать очередную ставку, извиняешься, отворачиваешься и изображаешь, будто достаешь пачку денег из брюк, после чего зверь, уже не колеблясь, делает то же самое. Что-то в этом роде и ты провернул со своим следователем.

Не скрою, комплимент профессионала был приятен...

Слова Солонченко принесли мне глубокое удовлетворение и облегчение. Много месяцев назад я затеял эту игру с КГБ в надежде узнать, врут ли они об аресте Боба. И хотя с тех пор я не раз заставлял их отказываться от навороченной ими лжи, только теперь игра была доведена до логического конца.

Тем временем следователь пришел в себя, вновь закачался на стуле и сказал:

- Не может быть, чтобы вы узнали о Тоте от меня. Как и откуда это вам стало известно - мы разберемся, и очень скоро.

Я рассмеялся - мне и впрямь стало весело, ибо я мог теперь чистосердечно признаться ему:

- От вас, только от вас, Александр Самойлович! Кроме вас да Наумова у меня ведь не было собеседников.

Я вспомнил, как начал свою игру с ними, и мне почему-то страшно захотелось, продолжая валять дурака, - хотя бы намекнуть Солонченко на свой метод.

- Вы и представить себе не в состоянии, сколько можно узнать, анализируя наши разговоры. Для этого существует целая наука: математическая логика. Я даже могу дать вам ключ к тому, как мне удалось вычислить, что Тот на свободе. Хотите?

- Давайте, - бросил Солонченко, всем своим видом показывая, что не верит ни единому моему слову, но - почему бы не послушать? Тогда я пересказал ему задачу о мудрецах и их неверных женах.

- Если решите ее, то поймете логику, которой я руководствовался.

Конечно же, моему следователю ее не решить. Даже если он обратится к специалистам и те дадут готовый ответ, это ему не поможет. Мне было легко, смешно и весело. Я чувствовал себя не особо опасным государственным преступником, а семилетним мальчишкой, гордившимся тем, что поставил взрослому мужчине, далекому от шахмат, детский мат.

Солонченко аккуратно записал текст задачи.

- Что ж, порешаем на досуге, - сказал он и отправил меня в камеру. Всякий раз, рассказывая соседу о том, как проходил мой допрос, я помнил, что камера прослушивается. Сейчас я использовал это в своих целях и похвастался Тимофееву моими успехами:

- Я вычислил, что Тот на свободе, и сказал об этом следователю, но он не поверил. С логикой у них слабовато.

Сосед же моего легкомысленного отношения к КГБ не одобрял.

- Что бы вы ни изобретали, они свое дело знают туго, работают без выходных, клепают том за томом. Смотрите, как бы поезд ваш не ушел...