Не угрожай боссу, опасно!

— Нет. — Я только выдохнула, он выдал: — Ты еще кое-что обо мне должна знать… Я убивал не только на войне. — Я прикрыла рот ладошкой, сдерживая стон отчаянья. Глеб с сочувствием посмотрел на меня и продолжил: — Пока ты отдыхала, я убил насильника несовершеннолетней девочки, который продавал таких же малышек в сексуальное рабство. Вначале у меня на него были другие планы, думал его на зоне бабой сделать. Но выяснилось, ему это только в радость. Недолго думая, я переломал ему ноги и сжег заживо.

— И ты спокойно мне об этом рассказываешь? Не боишься, что я могу в полицию сообщить.

— Нет. По словам свидетелей, я шашлык в кафе ел в тот момент. И я не сожалею о сделанном, воздух стал чище. А рассказал тебе только для того, чтобы знала, с кем жизнь связываешь.

— Знаешь. — Подошла к нему, он настороженно смотрел на меня.

Я взяла его руку и положила на свою талию, пристально смотря ему в глаза, медленно садясь ему на колени. Он рвано простонал и уже обеими руками обхватил мою талию, я глазом не успела моргнуть, как оказалась сидящей лицом к нему.

— Продолжай, — произнес он и медленно принялся водить ладонями по моей спине, вызывая в теле предательскую дрожь.

— Не мне тебя судить, сама хотела недавно мучительной смерти двум женщинам…

— А сейчас?

— Нет. Я много думала и пришла к выводу, что это не вернет мне близкого человека. А терять душу из-за тварей нет смысла.

Его руки замерли.

— Ты хочешь сказать, что у меня нет души?

— Я неверно выразилась, калечить душу не хочу. Ты же понимаешь, о чем я?

— Понимаю. В нашей семье достаточно одно человека, у кого руки в крови.

В «семье»… Как мило… Глеб сегодня в ударе, еще не женился, а уже говорит «семья».

— Это твоя работа, ты сам говорил, кто-то должен очищать землю от мерзости. И, знаешь, можешь считать меня кровожадной, но того извращенца мне не жаль. Надеюсь, он мучился долго…

— Не особо, баллон с газом быстро взорвался, — разочарованно произнес он. — Я бы хотел, чтобы он горел вечно, испытывая нестерпимую боль… Еще немного, и наши отбивные сгорят.

Я соскочила с его колен как ошпаренная и кинулась к сковороде. Глеб промыл картофель и, налив чистой воды, поставил на плиту.

— Люда, надеюсь, ты не начнешь искать новую квартиру…

Точно, квартира!

— Скажи, ты здесь с любовницами встречался?

Глеб подошел так близко ко мне, что я почувствовала жар его тела, приобняв, ответил:

— В этой квартире… была только одна женщина… — Я напряглась, а он еще сильней прижал к себе. — Домработница, ей пятьдесят, замужем и имеет двух внуков. Тут я ночую, когда задерживаюсь допоздна на работе. Обещаю, что досаждать своим присутствием не стану…

— То есть у тебя есть еще квартира, где ты живешь?

— У меня в городе дом, недалеко от Кирилла, но далековато от работы, поэтому я предпочитал эту холостяцкую берлогу.

— Хорошо, я не буду съезжать, но при одном условии…

— Милая… ты же знаешь, что я терпеть не могу, когда мне ставят условия.

Я резко развернулась и оказалась в кольце его рук. Мой мужчина смотрел на меня с укором.

— Если не дашь сказать, я собираю вещи!

— Говори свое условие, шантажистка…

Я собралась с духом и выпалила на одном дыхании:

— Я не стану искать другую квартиру, если ты будешь приезжать сюда, когда задерживаешься на работе. Мне так будет спокойно, и я так хочу.

— Хорошо. — Он смотрел на меня с такой… нежностью, что у меня сердце от счастья заходилось. Я смутилась из-за нахлынувших чувств, попыталась отстраниться, он не позволил. — Люд, давай сейчас покончим с неприятным разговором и на этом упреки и обиды оставим за забором.

— Ты о чем?

— То, что я говорил у Марта, неправда. Мне хотелось, чтобы ты поняла, что я чувствую, когда ты себя оговариваешь. Мишку не тронь, у него выбора не было. Насчет работы не волнуйся, устроишься, но только к хорошему боссу.

— Это как?

— Если тебе отказали, значит, начальник тебе не подходит.

— Может, ты сразу дашь наводку, где хороший, чтобы я ноги понапрасну не сбивала и лишние деньги не тратила на проезд?

— Хочешь, машину с личным водителем дам? — Я отрицательно качнула головой. — Тогда катайся на такси, я же тебе карточку дал, трать. — Он посмотрел на меня и сделал правильные выводы: — Да ладно, ты до сих пор ее не использовала?

— Можно подумать, ты этого не знаешь, — начала вновь злиться.

— Да откуда же мне знать! — натурально удивился он.

— С твоей-то маниакальной привычкой шпионить? Не поверю.

— Ошибаешься, я не собираюсь следить за твоими расходами. Так поступают ненормальные…

— А прослушивать и следить нормально?

Глеб недовольно поджал губы, видимо, мой удар достиг цели. Смотрел на меня с минуту.

— У меня не было выбора. Твое безрассудное поведение в кабинете Аверина доказывает это. — Я только открыла рот, чтобы возмутиться, но он остановил меня, пронзив суровым взглядом. — Ты кинулась на Марата, мне угрожала пилочкой. Ты же не знала наверняка, что я за человек. Представь, если бы с моими возможностями был отъявленный мерзавец, он мог тебя отправить к праотцам одним ударом.

— Не преувеличивай свои способности…