Не угрожай боссу, опасно!

— Через пять минут все будут знать, что ты моя.

— Ну, знаешь! — начала я возмущаться, что он выставил наши отношения на обозрение коллегам.

— Вот именно, знаю. И нечего меня испепелять взглядом, не меня ты в объятьях бабы застукала.

Меня просто распирало от возмущения. Я понимаю, что мой меня застал весьма в пикантном положении. Но, блин, это же случайность! Тем более, из нас двоих только он достоин порицания — скрыл, что босс, и устроил целое представление для сотрудников. Посему, когда мы вышли из лифта и направились в его приемную, я выразила одним словом, что думаю о нем:

— Клоун! — В ответ он сжал сильнее мою талию, и только мы оказались в приемной, он мельком посмотрел на секретаря, попутно давая указания:

— Паша, никого ко мне не пускать и не соединять. — Стоило нам войти в его кабинет, Глеб встал напротив меня, и, сложа руки на груди, начал допрос: — Какого черта ты вытворяешь?

— Обычные рабочие моменты…

— Уволю! — прервал меня Глеб чересчур громко.

— Из жизни? — От моего вопроса он дернулся, как от удара.

— И не надейся, мне проще тебя будет закрыть дома, чем отпустить. Так что твоя рабочая деятельность закончилась, не можешь вести себя нормально…

— Остановись, иначе потом жалеть будешь о сказанном. Дай мне объяснить.

— Хорошо, я жду объяснений.

— Ты запугал своих сотрудников до колик. Они боятся даже рабочего беспорядка, считая, что за это ты можешь уволить. Скажи, вот какая тебе разница, в какой обстановке люди работают?

— За беспорядок на столе еще никто не был уволен, а вот в делах, уж извини, имею право. Я им плачу весьма неплохо, чтобы они делали то, что я требую от них. Не нравится — свободны, никого не держу. Но это к делу не относится, меня интересует, какого черта этот хмырь тебя лапал?!

— Ты не прав, очень даже относится. Я попросила Леню, чтобы он достал коробки, где есть документы, ксерокопии которых нужно срочно отснять. Я посчитала, это поможет быстрее сделать работу, а не бегать туда-сюда. Так вот, мы с бедолагой в две руки делали ксерокопии, забегает Настя и говорит, что босс идет сюда и за бардак может уволить. Ну, мы и рванули коробки возвращать на место. В процессе бешеного забега я запнулась за провод принтера и непременно расквасила нос, если бы Леня не поймал меня. А теперь ответь, что лучше: мой расквашенный нос…

— Не продолжай, — от тут же перебил меня. — Я все понял. — Он подошел ко мне и, заключив меня в объятья, начал катиться: — Извини, просто, как увидел тебя с этим мужиком, чуть умом не тронулся. Ты же знаешь, что на почве ревности у меня планка падает. Кровавая пелена перед глазами, непреодолимое желание крушить все вокруг.

— Знаешь, а ты все-таки не такой уж и псих. Меня выслушал и парню не врезал.

— Я ревнивый, а не невменяемый. Но вот врезать мне ему хотелось, пришлось выйти, чтобы не наломать дров. А насчет выслушать — это сугубо твоя заслуга. Ты знаешь, когда промолчать, а когда мне мозги вправить. Закатила бы ты истерику, то результат был бы другой.

— Мой ревнивец… — не скрывая улыбки, произнесла чуть слышно, уткнувшись носом в его грудь.

— Нужно извиниться перед парнем, что-то я не по делу вспылил, — нежно поглаживая мою спину, усмехнувшись, произнес он.

— Нет, не нужно, он в принципе это заслужил. — Руки моего мужчины застыли.

— Подробнее…

— Если коротко, то пришлось павлина стукнуть увесистой папкой по голове, чтобы хвост не пушил. — Глеб рассмеялся в голос.

— Я, конечно, оценил твой поступок, но впредь давай я сам буду разбираться с твоими ухажерами… — выпуская меня из своих объятий, начал вновь нарываться на скандал.

— Ты хоть сам понимаешь, что сказал?

— Поясни.

— Ты же не можешь находиться целый день рядом со мной! Также ты можешь вновь в командировку уехать, как мне в таком случае поступать? Дать себя облапать и потом пожаловаться? — Мой недовольно поджал губы, обдумывая услышанное.

— Насчет командировок — я с ними практически завязал. Если и поеду, только в случае крайней необходимости.

— Например? — холодея в душе, интересуюсь.

— Крайний случай, это когда… — он замолчал, обдумывая, как выкрутиться, — бойцы попали в переплет.

— И часто попадают?

— Люда, закроем эту тему, я только вернулся оттуда. Лучше давай поговорим о твоем новом месте работы.

— Все-таки уволишь… — тут же расстроилась.

— Милая, я увольнять тебя не собираюсь. Хотя и не вижу смысла тебе работать, денег у нас много. — Только я хотела возмутиться, он приложил свой палец к моим губам. — Опять перебиваешь, — покачал он головой. — Если ты хочешь работать, чтобы быть независимой, не позволю. Но если тебе это необходимо для самовыражения, препятствовать не буду. И все же прошу подумать над выбором другого хобби. Годами в грязи копаться чертовски утомительно.

— Это не хобби!

— Милая, не хочу тебя разочаровывать или злить, но минимум через восемь месяцев ты уйдешь в декрет. Возможно, через три-четыре года второго заведем. Ты ведь хочешь детей? — В ответ махнула головой. — А теперь ответь: ты хочешь, чтобы посторонняя женщина воспитывала наших детей?

— Разумеется, об этом и речи не может быть. И все же меня бесят твои манипуляции.