Не уходи. Останься (СИ)

Марта вела дело против собственного мужа, но стоит сказать, что вела не одна, а с парой коллег. Никто не дожил до дня смерти самой Марты. Она была последней.

В самом же заявлении, на тот момент, полковника Зимина обвиняли в изнасиловании офицера, младшего по званию, а также в измене Родине.

Причем, второе удалось доказать, а вот насчет первого…, информации Ибрагим так и не нашел.

Отец Димы помог провести в тыл около двадцати диверсантов, вследствие чего пострадало более шестидесяти человек. Боевики заняли выгодную позицию в ущелье, а позже и полностью захватили перевал и окрестности. Какое-то время спустя, там проложили сохранившийся, примерно до середины двухтысячных, наркотрафик, шедший из Афганистана прямиком в столицу.

Что сподвигло верного солдата предать свою страну и семью?

Вот на этот вопрос Ибрагим ответа не нашел, как бы ни старался.

Но скрывать информацию от Димы больше смысла нет. Потому что есть слишком большое подозрение, что ее отец жив и находится где-то рядом.

Слишком близко, наблюдает за дочерью, следит за ее жизнью.

И что-то Ибрагиму подсказывает, что события почти трехлетней давности прошли не без его участия.

Кто-то скажет, что быть такого не может. Родной отец не попытался бы до смерти замучить дочь. Ну, так Ибрагим и не говорит, что мучил своими руками. Но если вспомнить, что в прошлом были замешаны наркотики, то все сходится.

Весь регион знал: Сургут наркоту в города не пустит. Никогда. И нариков с барыгами карал жестоко, стоило им появиться. И его решили припугнуть тогда, надавить, чтоб сделал исключение для важных людей, обещали даже доходом поделиться.

А дальше… он отказался, но вместо него самого пострадала Дима, их сын и его брат. Семья. То единственное, что стоило беречь больше всего.

Он ни с кем не делился своими подозрениями, потому что все, кто знал Диму, настоящую и практически с детства, ему бы не поверили. Да и кто в живых остался то? Рома? Он плохо помнит тот период, мал был. Мага? Да, но он будет безоговорочно делать все, что Ибрагим прикажет. Дима? Сложно сказать, поверит ли. Для нее отец — это незыблемая вещь, тот, благодаря кому она сумела выжить, когда осталась одна.

Так она видит, так она помнит.

Ибрагим же помнит другое.

Как взрослый мужик избивал маленькую худую девчушку, и говорил, что она должна быть сильной.

Как заставлял ее бегать полураздетой на морозе, отжиматься и подтягиваться наравне с братом. А потом ставил их в спарринг и с наслаждением лупил обоих, когда Руслан отказывался бить свою сестру.

Дима помнит эти уроки, но по-другому. А Ибрагим помнит жестокого подонка, который с удовольствием калечил родную дочь.

И когда он узнал, что этот старый придурок пропал без вести, Ибрагим молился, чтобы он сдох самой страшной смертью. И радовался. Заочно радовался, что так и случилось, потому что собаке- собачья смерть.

Это уже потом стало страшно, потому что Диму он тоже потерял и долгое время не знал, что с ней и где она? Надеялся, что жива и здорова.

И в связи со всем узнанным, появились закономерные вопросы: что на самом деле случилось с Русланом Зиминым и кто убил Марту?

У Ибрагима был один ответ, и он уверен, что это правда. Но не хватало доказательств, а самое главное, — мотива.

Но все это мелочи по сравнению с тем, что совсем скоро он увидит свою девочку. Заглянет в глаза. Прикоснется. Вдохнет запах.

Все остальное меркнет по сравнению с той, что делает его живым.

Снова накатил страх. Он боится этой встречи. До дрожи. Опасается, что увидит ее и поймет: нет никакого шанса ни на что, и никогда не будет.

Раньше думал, — плевать. Он все исправит. Все сделает ради нее. Она простит.

Сейчас же понимает: если не простит, ладно, главное, чтобы жила и, хотя бы попыталась вновь стать счастливой. Желательно, конечно, чтобы попыталась с ним.

Даже такие мысли его посещали.

Но были и другие. Объективно Ибрагим знал, ощущал на интуитивном уровне: Диму сумеет удержать только он и никто больше. Потому что ее он принимает любой. Пусть он ее давно не видел. Но он прекрасно знает кто она сейчас, и что сделала с собой. И он готов… он любит ее такой, — в крови по самое горло, монстром снаружи, внутри которого медленно умирает та смелая и отчаянная девчонка, любившая снеговиков и зимние морозы…

В городе светало, скоро нужно ехать в аэропорт.

Ибрагим уже спустился вниз, когда на пост охраны сообщили о прибытии гостей.

Гостей в половине шестого утра.

— Кто?

Но ответить ему никто не успел, сзади послышались шаги, шум упавшего тела, и еще какой-то звук, похожий на детское агуканье. И внутри все оборвалось. Застыло.

Никогда в этом доме не было детей. Не довелось этим стенам услышать детский смех и плач.

Впервые за долгое время он вспомнил про возраст, что, во-первых, не молод, а во-вторых, ведет не самый здоровый образ жизни. И будет совсем грустно, если от бурной фантазии у него прихватит сердце и Димка останется совсем одна.

Ибрагим достал из сейфа пистолет, снял тот с предохранителя и повернулся лицом ко входу в свой кабинет.

Минутная тишина, и снова шаги, какое-то непонятное шуршание и детский смех.