Не умирай раньше меня (СИ)

Болельщики загудели и засвистели. Агеллар снова встал, указал рукой на трибуны, и судья, увидев этот жест, призвал их к спокойствию, иначе команда академии получит техническое поражение.

Команды выстроились по обе стороны от меня, смотря каждая по-своему: наша — с надеждой, соперников — со злостью. Не ждали они от девочки столько шума.

Я сконцентрировалась на броске, прикрыла глаза. Вот его руки обнимают меня сзади, и становится щекотно от его дыхания на шее. Бросок. Попадание.

Он треплет рукой мои волосы, тепло улыбаясь в ответ. Говорит, что возьмет перерыв, если я устану. Я устала, тренер, я очень устала, меня еле держат ноги, но черта с два я вам когда-нибудь в этом признаюсь. Бросок. Попадание.

Похотливый взгляд Покровен, ее длинные тонкие пальцы касаются его руки, той самой, что прижимала меня. Она призывно улыбается ему, а я стою в стороне и медленно умираю. Бросок. Щит.

Под кольцом завязывается такая потасовка — мама дорогая! Если соперники сейчас забьют — они отыграются, и судья назначит дополнительное время, в которое у нас уже может и не быть шанса на победу. Кто-то бьет в челюсть Скарецки, Ривару сбивают с ног, Нико закрывает Ирвана, а возле меня стоит какой-то хлыщ и "кроет" кольцо. Ситуацию спасает Тагир — уже лежа на полу, он посылает мяч в кольцо — и раздается финальный свисток.

— Со счетом четыре-два побеждает Политехнический колледж!

Мне хочется присесть, я вроде бы оседаю на пол, но коснуться его не успеваю — меня резко вздергивают вверх и прижимают к себе. На подсознательном уровне я узнаю его — по запаху, по прикосновению, по жару огромного тела — и с удовольствием прячу лицо у него на груди. Вокруг творятся хаос и вакханалия, наши ребята не переставая орут, рвутся ко мне, чтобы чествовать меня, а мне так здорово в этих руках, так хорошо и уютно. И ласковый шепот на ухо:

— Ты прекрасна, девочка моя, я знал, что не ошибся в тебе…

Когда суета успокоилась, хотя успокоить моих коллег было не очень просто — столько счастья было в их глазах и душах, судья пригласил команды поприветствовать друг друга. Соперники явно собирались проигнорировать это факт, но Чешку подал пример, а остальным лишь осталось подчиниться.

Естественно, по росту я стояла последней. Без эмоций пожав руки всем членам команды, рядом со мной Ирвин задержался чуть дольше.

— Сражен наповал, — улыбнулся он и пожал мою руку.

Грант представлял собой яркую бумажку с указанным номиналом в двести тысяч. Его с поздравлениями, а также с сувенирными медалями для каждого члена команды преподнесли тренеру, после чего пожелали всем удачи и пригласили на последующие игры. Хотя, что-то мне подсказывает, академисты еще не скоро захотят с нами поиграть.

Мы уходили, Лейб сидел на скамейке и выпучив глаза держался за голову. Когда мы проходили мимо, он выпрямился, с ненавистью и некоторой долей растерянности посмотрел на Агеллара, потому что тот остановился.

Спустя мгновение мы имели возможность видеть, как тренер снимает с себя один за другим кроссовки и по очереди бросает в Лейба.

— Приятного аппетита, Лейб, — через плечо бросил он напоследок, и приобняв меня за плечи, в одних носках, но гордо пошел прочь из здания, неся в руках самое настоящее богатство для каждого студента колледжа — победу над инженерной академией.

Глава 15. Расплата

Если не следишь за языком,

То нечего удивляться,

Что получаешь по шее.

Мисаки Аюзава

В понедельник наша победа практически сорвала занятия. Каждый преподаватель считал своим долгом поздравить нас, при этом обязательно присвоив эту заслугу себе. Мы скромно молчали, единогласно сходясь во мнении, что если в нашей победе и есть чья-то заслуга, то принадлежит она только одному человеку — Алестеру Агеллару.

Его мы, кстати, искали всей нашей командой. Признаться, что у меня есть его номер и позвонить я не могла, но украдкой отправила сообщение с вопросом, где он, на что мне пришел ответ:

"После занятий приходите в спортзал"

Ясное дело, он ждал всю команду, хотя я не представляю, зачем. Я собрала ребят и рассказала им, что, якобы, через Лагерру тренер просил нас зайти после пар. И тут же нас поймал один из кураторов и пригласил в актовый зал.

По поводу нашей победы организовали торжественную линейку, на которой нас чествовали как героев. Проректор рассыпался в поздравительных и хвалебных речах, объявил нас абсолютными стипендиатами на ближайший месяц и пригласил в учебную часть для награждения. На этом из нашей победы перестали делать фарс, объявили благодарность и отправили студентов по домам. Я не тщеславна, поэтому совершенно не получила удовольствия от завистливых и злобных взглядов, что лишь подстегнуло меня удалиться восвояси.

— А что нам хоть вручать будут? — спросил Чен, нагоняя меня в коридоре.

— Вознаграждение, скорее всего.

— Почему не перед всеми? — с другой стороны спросил Рикард, а я пожала плечами.

— Может, не хотели показывать, чтобы, не дай Единый, никто не ограбил? — предположил Тагир.

— Сейчас и узнаем.