Не унывай!

Я тогда не знала о существовании секонд-хендов и очень удивилась, когда мне передали из Парижа подержанные вещи – решила, что Валерия обманули, даже ругала его в письме. Он потом рассказал мне, что вечера они проводили странно: завешивали в гостинице окна и примеряли вещи, которые выбрали для жен. Валерий знал, что плечи у меня уже, а бедра шире. Товарищу было проще: он и сам был худой, и жена такая же. Я представляла себе эту картину и хохотала. Но зато мне подошли все вещи, которые привез муж, – от дубленки до сапог!

Во Франции Валерий подружился с Женей Диановым – это он передал мне первые вещи из секонд-хенда. Валерий очень ценил его как специалиста-физика.

В Японии его поразил уровень технического прогресса и комфорт, который создан для людей, – например, в метро: чисто, удобно, мягкие диваны, накидки на подголовники. И в то же время – армии японцев, спешащих утром на работу: все в одинаковых костюмах, так что в глазах рябит. Японцы – необыкновенные труженики, даже трудоголики. Некоторые живут далеко от Токио и на рабочую неделю снимают комнату в гостинице – такой «пенал», где можно только спать и даже повернуться толком нельзя.

В Японии Валерий тоже нашел друга – Сергея Никитова. Он поселился в Крыму через два дома от нашего.

Это вообще очень важно – уметь везде находить друзей. Валерий был коммуникабельным, добрым человеком, и люди к нему тянулись.

Вместе с мужем мы ездили на несколько российских кинофестивалей: «Улыбнись, Россия!» (Нижний Новгород), «Южные ночи» (Геленджик), «Киношок» (Анапа), а также на фестивали в Архангельск, Смоленск и Тверь.

Несколько раз мы были на фестивале «Амурская осень» в Благовещенске. Нас всегда прекрасно принимали, я пела не только свои песни, но и Валерия Александровича, весь зал подпевал вместе с нами «Приходит время…». А в последний раз в программе фестиваля была поездка в Китай, в Шанхай.

Ехали мы весьма странным способом: сначала переплыли Амур на пароме, попали в пограничный город Хейхэ, а там должны были сесть в поезд до Шанхая. Приехали на вокзал, он закрыт, народ толпится перед дверью. За 10 минут до отхода поезда всех впустили, и мы бежали по платформе, ища свой вагон. Оказалось, что наш вагон 1А – на другом конце состава, и мы бросились обратно, боясь, что поезд уйдет без нас. Наконец протиснулись в вагон под неодобрительные возгласы проводницы, которая ни слова не знала ни по-русски, ни по-английски. Все места уже были заняты, но директор Дома ветеранов кино как-то отбил для нас два места в купе. А две народные артистки в возрасте, Зинаида Шарко и Ада Роговцева, два часа стояли. Но мы добились, чтобы и им дали места.

Приехали в Шанхай. Меня он оставил равнодушной, а Валерию город понравился. Он изучал лица людей: в Китае много народностей, и у него вскоре стало получаться их различать, да и у меня тоже. Мы были на кладбище, где похоронены русские эмигранты. Встречались с китайскими студентами, которые радовались: «К нам Сура приехаль!» – оказывается, они учат русский язык по фильму «Служебный роман»!

Меня поразили дома культуры – огромные, бесконечные, с мраморными полами. Ходишь как по катку, даже страшно. Побывали в парке культуры – тоже огромном, с картинной галереей. Чай в гостинице был необыкновенно вкусным, действительно бодрящим, как крепкий кофе. Я все время вспоминаю его вкус, и мы с сыном Иваном, который тоже был в Китае с группой художников, перечитали множество китайских сказок и написали пьесу «Волшебный чай». Этот спектакль с огромным успехом идет сейчас на сцене театра «Экспромт».

Один из руководителей фестиваля в Благовещенске – известный кинорежиссер Алла Сурикова. По ее приглашению мама несколько раз участвовала в этом фестивале и даже получила приз за вклад в кинокомедию. Из последней поездки, когда мы посетили Шанхай, мама вернулась под большим впечатлением от своей неожиданной международной популярности.

Иван Миляев

Летом 1990 года наш театр во время Игр доброй воли гастролировал в США, в Сиэтле. Успех «Современника» был просто фантастический. Мы сыграли подряд 28 спектаклей «Три сестры» и 15 спектаклей «Крутой маршрут». Чем это объяснить? Наверное, интересом к русским, к русскому театру, к Чехову, к Гинзбург (очень многие читали ее давно). Ну а потом… Я очень люблю свой театр и считаю, что труппа у нас прекрасная, поэтому американцы так хорошо приняли и полюбили всех актеров. Было много рецензий, люди приходили высказать свое восхищение театром и актерами.