Не упустить свою жизнь

Для нетренированного глаза эгоистическое карабканье в гору и самоотверженное карабканье могут показаться совершенно идентичными. Оба вида скалолазов ставят одну ногу перед другой. Оба вдыхают и выдыхают воздух с той же частотой.

Оба останавливаются, когда устают. Оба идут вперед, когда отдохнут. Но какое же между ними различие! Эго-скалолаз подобен инструменту, калибровка которого сбилась. Он переставляет ногу на секунду раньше или позже. Он, скорее всего, не увидит прекрасных лучей солнца, струящихся сквозь кроны деревьев. Он продолжает идти, даже когда небрежность шага указывает на то, что он устал. Он отдыхает, когда не надо. Он смотрит вверх на тропу, пытаясь увидеть, что впереди, даже когда знает, что там, поскольку посмотрел туда секунду назад. Он идет слишком быстро или слишком медленно в существующих условиях, и когда разговаривает, то говорит всегда о каком-то другом месте, о чем-то другом вообще. Он здесь, но его здесь нет. Он отрицает «здесь», оно не приносит ему радости, он хочет находиться на этой тропе дальше, чем то место, где он сейчас, а когда попадает туда, это также не принесет ему счастья, потому что тогда оно будет «здесь». Всё, чего он ищет, всё, чего он хочет, — вокруг него, но он этого не желает, потому что оно — вокруг него. Каждый шаг — усилие, и физически, и духовно, поскольку он представляет свою цель внешней и отдаленной.

Итак, дело не в том, что нам под силу, но с каким отношением мы беремся за работу. Многим людям это знакомо по отношению к пути на работу. Иногда он в удовольствие: мы спокойно идем или едем, наслаждаемся солнцем, настроение прекрасное. В другой день та же дорога — это отнимающий время бег с препятствиями, попытка вовремя успеть. Восприятие пути только отчасти зависит от внешних обстоятельств: можно сохранять хорошее настроение, несмотря на дождливый день и опоздавший, переполненный поезд, а можно мучиться печальными мыслями, от которых не всегда спасает даже хорошая погода. Одна и та же дорога может как отнять много энергии, так и зарядить бодростью.

Кроме того, изнуряет неверное отношение к работе, иногда оно приводит к состоянию эмоционального выгорания. На первой стадии этой болезни часто возникает чувство успеха. Кажется, всё удается и получается само собой. Начинается упоение работой, которое делает человека незрячим ко всему остальному. Такие «состояния потока» приносят на короткое время ощущение бесконечного счастья, но в них таится и опасность. Если сегодня мы говорим, что полностью растворились в своей работе, то вместе с тем сравниваем свою деятельность с идеальной профессиональной жизнью. Она ведь может стать еще лучше?

Впечатляет, что именно здесь бенедиктинцы разглядели опасность, но ведь в основе их точки зрения лежит опыт. «Любой труд полностью поглощает трудящегося», — считают Рупперт и Грюн. Это значит, что через такое сверхотождествление самоценность человека оказывается полностью подчинена работе. Во многих дизайнерских агентствах считается некорректным уходить со службы вовремя. Те, кто не засиживается допоздна, слывут неудачниками. Подобные проекции — примитивнейшие защитные механизмы, но они, к сожалению, широко распространены.