Не упустить свою жизнь

Для творчества важны паузы, иначе оно превращается только в труд на рабочем месте. Но творчество — это гораздо больше, чем решение рабочих задач. Наша личная и профессиональная жизнь ведут борьбу между землей и небесами: в четырех стенах офиса им будет мало пространства для маневра. Возможно, Франц Кафка был прав: в нашей жизни «есть цель, но нет пути; то, что мы называли путем, — это промедление».

Глава 1. Жизнь как студия

1. Тоннель в конец света

Мы часто медлим, едва речь заходит о том, чтобы взять в руки созидание собственной жизни. Для этого находится множество причин: необоснованные страхи, вялость или пессимизм. Нам достаточно заглянуть в газету, и приходит уверенность: эту планету невозможно спасти. Тут, правда, мы попадаемся на крючок скандалов и проблем, создаваемых СМИ. К сожалению, почти все наши знания о мире поступают из средств массовой информации. И пока реальная ситуация улучшается, пессимизм с годами растет. Поздние работы многих художников мрачны. Счастливое исключение — последние картины Анри Матисса, наполненные цветом и жаждой жизни. В них чувствуется большая сконцентрированность и осмысленность по сравнению с ранними работами, и вместе с тем они искрятся творчеством. Пабло Пикассо, чаще всего не жаловавший своих коллег-современников, считал Матисса самым выдающимся из живших тогда художников. Верно, тот в своей жизни делал что-то правильно! Так почему же большинство людей не похожи на него и видят лишь тоннель в конец света?

«Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К., потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест»[3]. Так начинается «Процесс» Франца Кафки. Автор гнетущего романа педантично изображает отталкивающую сущность мещанской культуры. Та без конца обвиняет себя, и, кажется, ее закат вечен. Западная культура сформирована представлением о первородном грехе, и церковь долгое время пользовалась этой идеей, чтобы морально мучить людей и сбивать их с толку. (Это без прикрас показал Михаэль Ханеке в своем искусно снятом фильме «Белая лента»[4].) Подобными культурными установками обусловлена наша повседневность, а часто и повседневность тех, кто считает себя атеистами. Большинство просто сменило богов: неважно, верит человек в разум, в деньги или в успех — на исходе дней у большинства появляется чувство вины и тяжелые мысли. Снова мало сделано или мало заработано, снова не достигнута цель, снова нет времени для книг. «Чувство вины — это реакция на непереносимое страдание и зачастую благодатная почва для той ужасающей агрессии, которой после разными путями придается рациональность», — пишет протестантский теолог, исследователь религий, учитель йоги и дзена профессор Михаэль фон Брюк. Чувство вины — агрессия, направленная нами против самих себя.

Кто чувствует себя виноватым, даже не сделав ничего плохого, тот уже не сдвинется с места. В романе Кафки герой начинает с сопротивления, но под конец добровольно идет на смертную казнь: нет смысла бороться с обвинением, даже если оно совершенно бездоказательно. «Выученная беспомощность» — так называют психологи этот феномен: кто не видит надежды на улучшение, тот прекращает сопротивляться. Он будет и дальше использовать атомную энергию, есть мясо обреченного на убой скота или разъезжать на дорогих внедорожниках. Многие благодарны СМИ за то, что те внушают: мы бы всё равно ничего не могли поделать. Без сомнения, в это удобно верить. Можно с усмешкой называть тех, кто всё же не поддается пессимизму, «славными ребятами», но это и есть те люди, которые сами контролируют свою жизнь и спасают наш мир от заката.

Кто хочет быть в согласии с собственной жизнью, тому сначала нужно обрести ясный взгляд. Односторонность приводит нас к сомнениям. «Многие люди склонны полностью отрицать и подавлять темные стороны, они не осознают их. Другие видят только негативное. Пессимист говорит: “У каждой вещи две стороны, и обе — темные”. Для него всё вокруг — в черном цвете», — говорит каллиграф, учитель дзен и католический священник Карл Обермайер. «Я был совершенно убежден в том, что мир несется в ад», — пишет панк-музыкант и режиссер-документалист Брэд Уорнер[5].

Сегодня он — один из самых нетрадиционных наставников дзен в западном мире. Но в эпилоге своей книги Hardcore Zen («Дзен в стиле хардкор») он всё же рассуждает: «Мир меняется… Значит ли, что, отбросив свой закоренелый пессимизм, ты перестаешь замечать всё, что в мире неправильно? Нет, ничего подобного. Увидеть то, что искажено, и попробовать исправить — значит сделать многое, чтобы улучшить положение вещей… Ты можешь изменить собственную жизнь, и ты непременно должен это сделать. Потому что сделать это в силах только ты. Никакой гуру не исправит за тебя твою жизнь. Никакой учитель дзен не укажет тебе твой путь. Только ты сам обладаешь властью превратить то место, где сейчас живешь, в настолько удивительное, что сам Бог не смог бы вообразить ничего лучше».

2. Разочарование как топливо