Не устал ли Создатель

Наталья Вячеславовна Андреева, Не устал ли Создатель

* * *

Ясно

Горизонт был чист, на небе ни облачка. Васильковый ситец неба не успел еще выцвести от палящих солнечных лучей, и был натянут, словно кусок ткани на манекене, по которому портные не успели пока пройтись мелком и ножницами. Что из него в итоге скроят, неизвестно, какое лето, жаркое, солнечное, или прохладное и дождливое?

Была весна, самый конец мая, Алексей и Лена готовились к бракосочетанию, и почти ничто не омрачало их счастья. Кроме…

Ах, эти предсвадебные хлопоты! Невеста немного нервничала, как нервничают перед свадьбой все невесты, жених целыми днями мотался по делам, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, которые, непрошеные, сами лезли в голову. Как и всякий мужчина, он дорожил своей свободой, но сколько же можно одному, пора бы и детей. Да и женщина хорошая попалась, разница в возрасте – сущие пустяки, чтобы там мама ни говорила. Да, она недовольна, но на то она и мать. И теща не подарок, да куда деваться, где их, хороших-то найдешь? Была ни была, в конце-то концов!

Что до Лены, то она давно и страстно хотела выйти замуж. Вот только бы не промахнуться: не девочка уже, пожила и повидала, жених младше аж на пять лет. Разница в возрасте существенная… Свекровь так просто кривится при виде невесты единственного сына, но на то она и свекровь, чтобы быть недовольной, где их хороших-то найдешь? Годы идут, и если тянуть дальше, то можно и в старых девах остаться. Не в девах, конечно, все у нее уже было, да и не только с ним, но об этом лучше не вспоминать.

В общем, у каждого из них были причины понервничать, но дело, тем не менее, неуклонно шло к свадьбе.

Вечерами жених и невеста с упоением предавались той бессмысленной чепухе, которая называется влюбленностью и опутывает, словно паутина, тех, кому меньше чем через месяц предстоит войти во Дворец бракосочетаний. Потом влюбленность куда-то исчезает, перерастает в зрелое, оформившееся чувство, именуемое любовью, или, напротив, в неприязнь, а порою и в ненависть, в зависимости от того, насколько правильно был сделан выбор.

Но все это выяснится потом, после того как закончится медовый месяц, а он, собственно, еще и не начинался. Съехаться молодые должны были только после свадьбы. Не то чтобы оба стремились соблюсти формальности, но жених затеял ремонт и считал делом мужской чести ввести новобрачную в чистенькую, уютную квартирку, а не в хлев какой-нибудь. Успеет еще женушка окунуться в быт. Словом, Алексей хотел сделать жене сюрприз, денег-то немного, даже на свадебное путешествие не хватает. Они проведут медовый месяц здесь, в этой однокомнатной московской квартирке, а потому спешить не надо. Короткое медовое счастье лучше цедить по капельке и дорожить каждой. Эти сказочные мгновения будут потом бережно сложены в шкатулку воспоминаний, и после неизбежных семейных ссор, с криками, обвинениями, взаимными претензиями и упреками, оба они, разойдясь по углам, откроют каждый свою шкатулку и украдкой вздохнут:

– А ведь было же! Здесь, в этой квартирке. Мы же когда-то любили друг друга…

И на спрятанных в этой волшебной шкатулке золотых самородках короткого счастья можно протянуть не один год. А в черные дни перебирать свои сокровища и думать о том, что ты все-таки безмерно богат…

Лена пока жила у мамы, вечерами они с Алексеем встречались в кафе или в парке, гуляли, целовались, строили планы – словом, вели себя как образцовые жених и невеста, у которых все еще впереди. Хотя невесте скоро должно было стукнуть тридцать, и если она и выглядела моложе, то на год-два, не больше. Лена одевалась по моде, то есть носила облегающие джинсы, яркие футболки и браслеты с шармами, красилась в блондинку и сидела на диете, чтобы сохранить стройную фигуру. Ее внешность, манеры, а главное, опытность Алексею, который был на пять лет моложе, нравились безумно. И горячие поцелуи мало-помалу растопили тонкий ледок сковывавших Алексея сомнений. Они будут счастливы. А как иначе?

Свадьбу назначили на начало июня, примета есть плохая: жениться в мае – всю жизнь маяться. Маяться они не хотели, а поэтому ограничили себя даже в интимных отношениях. То есть Лена к жениху не заезжала. Они копили страсть, словно опасались, что в медовый месяц их ждет пресыщенность и откровенная скука.

Стояла по-летнему теплая погода, температура била все рекорды, наконец-то расцвела сирень, а в подземных переходах появились бабушки с букетиками ландышей. Ландыши пахли так тонко и сладко, что у Лены кружилась голова, когда она подносила к лицу букет.

– Я люблю тебя, – шептал ей на ухо жених.

И она невольно верила и в то, что ее ждет восхитительное лето, и в любовь Алексея, и в свое с ним будущее счастье.

– А июнь обещали холодный, – пожаловалась женщина, торгующая носками, соседу у лотка со свежей зеленью. – И с дождями.

– Все лучше, чем жара, – живо откликнулся тот. – У меня в жару давление поднимается, хоть работу бросай!

– Но все ж таки лето… Летом должно быть тепло.