Когда выигрыш Вадима перевалил через цифру десять миллионов, в кабинете директора раздался глухой хлопок. Все подумали, что до недавнего времени везучий администратор-обманщик покончил жизнь, застрелившись из пистолета с глушителем. Но оказалось, что произошло совсем другое событие. Правда, не менее печальное, но и курьезное одновременно. Бывший, как их называли во времена Советского Союза, верный ленинец, экс-руководитель отдела административных органов Иркутского обкома КПСС, позже прокурорский работник, а ныне пенсионер городского значения Климентий Абакумович Пупырев не выдержал переживаний и от предвидения сокрушающего наезда главенствующей верхушки (конька крыши) попросту обделался. Не выдержал кишечник внезапного бурного газообразования и низверг наружу все свое содержимое из организма пенсионера. Разметав при этом благоухающие специфическим ароматом фекальные выделения по стенам и потолку злачного офиса. Пока еще запахи этой газовой атаки не успели распространиться, напряженная игра в зале продолжалась.
— Короче, Иоанн, отвали. Меня Бог услышал. Он меня поддерживает и дарует мне удачу, — опрометчиво, может быть от обуявшей его жадности, бесцеремонно заявил отче Вадим. — Денежки-деньжоночки, бабки-бабочки-бабосики, хрустики-хрустяшечки, как я вас люблю!
— Ну и пусть твой бог будет с тобой. Я пошел протекилюсь, пока ты просрешь все деньги. Думаю, на это много времени не понадобится, — сердито парировал грубость попа Иван.
Не успела третья девушка-официантка подставить свою грудь для вкушения с ее сосцов морской соли выпивающему очередной стакан текилы Иоанну, как из игрового зала послышались душераздирающие рыдания, а из коридора повеяло мерзкими гнилостными ароматами внезапного выхлопа биологической массы из испражняющегося начальствующего организма.
— Ванечка, родимый, выручи, дай мне денежек. У тебя же одиннадцать миллионов. Куда тебе столько? Я сейчас отыграюсь и верну тебе все сполна, — запричитал поп Вадим.
— Просто так тебе, Вадим, я ничего не дам. Ты слишком ненадежный деловой партнер. Понимаю, что в вашей священнической семье не без урода. К тому же, твои настроения меняются, как ветер при грозе. Так, за твои одежды: подрясник, скуфью, куколь, крест наперсный и все нижнее белье я готов дать тебе два миллиона рублей.
— Ванечка, давай сойдемся на три миллиона.
— Портки поповские за такие деньги?
— Так они же намолены и освещены.
— А какой толк от этого для меня.
— Ну, дык, это как подарок от Бога.
— Крест наперсный, но не трусы же?
— Так ведь там дар божий был.
— Фу, ладно. Пусть будет три миллиона.
— Крупье, кидай шар. Я продолжаю…
Отче Вадим вскинул руки к потолку казино, усыпанному мерцающими звездами от лазерных прожекторов в загадочном полумраке игрального зала и начал возносить молитву к Святому Николаю Чудотворцу:
Рулетка закрутилась, завертелась.
Крупье был опытным. Вадим опять проиграл.
— Ой, Ванюша, спаситель ты мой, дай еще пару миллионов рублей. Я думаю, что сейчас попрет и мне повезет. Бог меня, наконец-то, услышит, и я разбогатею. Денежки-деньжоночки, бабки-бабочки, хрустики-хрустяшечки, как я вас люблю!
Но из коридора начало так переть, что скоро без противогаза находиться в помещении стало крайне опасно. Все официантки, охранники и свободные от игры крупье из последних сил размахивали разносами, создавая турбулентные потоки ветра, чтобы они уносили зловоние в открытое окно бара, чтобы игра Вадима продолжилась и, дай Боже, завершилась бы победой казино.
Служители Гермеса, бога азарта, старались изо всех сил. Они видели, что Иван — пофигист, что он нисколько не жаден до денег, что ему хочется проучить этого мерзкого попа.
Крупье был опытным. Вадим опять проиграл.
— Ванечка, у меня еще есть автомобиль Mercedes-Benz GLE-Class, он стоит во дворе. Вот ключики от него и документики. Он абсолютно новенький. Дай мне за него шесть миллионов. Я выиграю, я обязательно выиграю. Наконец-то мне повезет. Мне обязательно повезет. Денежки-деньжоночки, бабки-бабочки-бабосики, хрустики-хрустяшечки, как я вас люблю!
— Так это у меня последние шесть миллионов.
— Дай, Христом Богом тебя умоляю, прошу-у-у.
— На, забери, только учти, пощады тебе не будет.
— Хорошо, Ванечка, хорошо. Давай мне денежки…