Не в деньгах счастье

— Так вот, там бы на сайтах посмотрел, набрав в поисковике фразу: «Как охмурить мужчину?» На Ютуб зашел бы и глянул там тренинги, где учат девушек разным приемам и уловкам с одной только целью — использовать мужика. Я же учу вас в спортзале, как надо защищаться, как бить противника. Вот и мы для многих баб являемся как бы противниками. А попадая в их сети, гибнем как караси на воздухе, потеряв покой и свою среду нормального пацанского обитания. Если бы ты усек, что кадра твоя действует по заранее выученному сценарию, может и башкой бы не повернулся, а смотрел бы на ситуацию трезвыми, незатуманенными любовью глазами и не был бы рабом своей любви. Покувыркались бы, страсть утихла и разошлись без моральных травм, по-хорошему.

— Если бы заранее знал — соломку бы подстелил.

— Может эта Сонька тебе как бы мстила за мужицкие свои обиды. Может ей довелось испытать горести разные? Но все-равно не пойму никак — если ты хочешь быть королевой, то мужик-то твой не должен при этом быть пажом или рабом.

— Чего уж теперь об этом говорить…

— Соленый, ты не бзди. Ты пацан видный. Баблом разживешься, за тобой телки табуном будут бегать.

— Телки, но не она, не моя Сонечка…

Итак, вопрос с назначением первого кандидата в гендиректоры был решен. Надо двигаться дальше. Претендентов на участие в научном исследовании было предостаточно. Кто говорил, что русские люди ленивые и не интересуются новыми веяниями в организации трудовой деятельности? Козлы они конченные, эти говоруны! Наш эксперимент по резкому повышению оплаты труда за счет внедрения новых прогрессивных технологий снискал нешуточное внимание прогрессивных и уважаемых людей, передовиков угрюмого уличного фронта.

— Кувалда, зови кого-нибудь из следующих кандидатов, любящих научные изыскания, — скомандовал Валерий Михайлович.

За дверью послышалось движение тел. Кто-то расталкивал тусовку в приемной у кабинета высокой комиссии. Это был сам Кувалда. Он бегал за Федором, который в коридоре курил у окна.

— Вторым кандидатом предлагаю рассмотреть уважаемого всеми и авторитетного пацана. Он увлекается новизной. Недавно развелся с седьмой женой, ищет новую, а еще купил суперсовременный мотобайк то ли Яханахуй, то ли Махакукуй, забыл, бля, — громогласно объявил юморной пацан Кувалда.

— Ямаха, — кто-то из пацанов кинул подсказку.

— Кувалда, придурок, ты че, конферансье на концерте или шпрехшталмейстер в цирке? — возмутился Валерий Михайлович, — тебе все хиханьки да хаханьки, да смехуечки. Прекрати паясничать, а то выгоню на улицу на мороз, дожидаться завершения нашего научного симпозиума.

Слова Валерия Михайловича звучали весомо и весьма убедительно. Наверное, потому что в прошлом он был чемпионом мира по кикбоксингу и муай-тай в тяжелом весе.

— Да ладно, шеф, молчу, молчу.

В дверном проеме показался Федор Демидов.

Я сразу узнал своего старого друга Федю. Мы не виделись несколько лет. И мне подумалось, что спортивное братство лихих девяностых годов — это категория особая. Люди, прошедшие испытание беспределом, имеют особенное отношение к действительности и друг другу. Их оценка происходящих событий всегда с достаточной степенью критичности. Испытав в полной мере душняк (прим. неприемлемые условия) и предательство властей и чинуш того периода, они не могут принять мысль, что такого больше не повторится. Хоть сколько им лей елейных речей в уши, этот поток информации будет восприниматься ими как лапша. На их глазах рушилась советская экономика и появлялись эдакие воры — успешные менеджеры. На их глазах страдали люди от безденежья, отсутствия нормальной работы и, что самое главное, тогда отсутствовала вера в благополучный завтрашний день. Хотя еще совсем недавно подавляющее большинство граждан огромной Страны Советов было намного оптимистичнее и увереннее в своем будущем и в будущем своих детей и внуков. Вихри перестройки и водовороты гласности подмяли под себя и поглотили те, сложившиеся годами, устои общества, по которым сейчас тоскуют многие ветераны. Комсомольские собрания, молодежный энтузиазм и задор, направленные на процветание Родины, в те времена заменили на сегодняшние ночные клубы с наркоманией и батончиками (прим. малолетними проститутками). Спокойную старость тогда поменяли на нищенское прозябание сейчас. Да что там говорить, пришлось народу испить горькую чашу перемен и пострадать.

Вот и братва была разная. Кто-то беспредельничал, а кто-то наводил порядок, держал дисциплину и проводил санитарные чистки своей территории от пришельцев, выселяя последних в 24 часа. Разными были и бродяги. Лихих, нервозных и неуравновешенных почти не осталось: кто по каторгам мается, кто в сырой земле лежит. Кто-то из серьезных и крутых пацанов в изгнании за пределами нашей Родины чужеземный песок копытит.

— Федор Валентинович, вот вы в генеральные директора собрались, а как быть с судимостями, которые, как я припоминаю, в вашем послужном списке имеются? — спрашиваю я своего давнего кореша.