(Не) в кадре

— Спасибо тебе, — выдыхаю я, и поддавшись порыву, встаю на цыпочки и целую Красавина в небритую щеку.

Микс туалетной воды, никотина и мужского пота врывается в ноздри, вызывая легкое головокружение. Предательский жар разливается по телу. Ноги резко слабеют, и я оступаюсь. Чтобы не рухнуть к его ногам, цепляюсь пальцами за ткань мужской рубашки. Он пахнет запредельно горячо и так же ощущается на ощупь. Мышцы словно высечены из камня, кожа обжигает даже через ткань. Меня ведет и потряхивает от его близости.

Если Красавин — воплощение первородного искушения, то я та самая Ева, по глупости надкусившая запретный плод… когда-то давно, но не забывшая умопомрачительный вкус.

Возможно, это безумно глупо, но сейчас мне до одури хочется спрятаться на его груди и хотя бы на пару минут забыть обо всех тяготах последних суток. Позволить себе всего одно мгновенье тишины и спокойствия, а потом вернуться в безжалостный сложный мир.

— Иди сюда, — хрипло шепчет Макс и обхватив меня обеими руками, сжимает в жарких надежных объятиях.

Я шумно выдыхаю, уткнувшись носом в его плечо и сильно жмурю глаза, чтобы не расплакаться от переизбытка чувств. Если бы я просто хотела его, мне было бы легче найти способ совладать с инстинктами. Но в эту секунду меня кроет не только от сексуального влечения. Мои чувства гораздо глубже, и в миллион раз мощнее, чем все что я когда-либо испытывала к мужу. Самое сложное — признаться в этом самой себе и не совершить ошибку, о которой в последствии придется горько пожалеть.

— А теперь беги домой, — Макс расцепляет руки, подталкивая меня в сторону подъезда.

По закрытому выражению его лица сложно что-либо прочитать, но крепко стиснутая челюсть и мрачный блеск потемневших глаз наводят на мысль, что ему тоже невыносимо сложно сохранять самообладание.

В квартиру захожу максимально тихо. Стараясь не шуметь, снимаю обувь в прихожей и на цыпочках крадусь в детскую.

— Варя, — шепотом завет меня мама, внезапно появившись в арке, соединяющей коридор с кухней. Ярко вспыхивает свет, ударив по чувствительным радужкам.

— Мам, ты чего не спишь? — сощурив глаза, растерянно спрашиваю я.

— Не смогла уснуть, — с тяжелым вдохом признается она. — Места себе не находила. Как Влад? Что говорят врачи?

— Состояние средней тяжести. Он сильно ударился головой, но Виктор Степанович заверил, что с ним все будет в порядке.

— Слава Богу, — осенив себя крестом, мама поднимает глаза к потолку. — Я молилась за него. — Ее взгляд снова устремляется на меня.

— Значит, теперь ему точно ничего не угрожает.

— Чай будешь? Я только что заварила.

— В темноте? — скептически уточняю я, проходя на кухню. — Свет не горел, когда я вошла.

Мама неопределённо пожимает плечами, начиная хлопотать и суетиться. Достает кружки, креманку с малиновым вареньем, вазочку с конфетами. Предлагает разогреть рассольник, который успела приготовить пока я торчала в больнице.

— Есть не буду, мам, — сев за стол, одним глазом посматриваю в сторону детской. — Я хотела к Илюше заглянуть. Соскучилась.

— Спит ребенок. Нечего его будить, — поставив передо мной чашку с ароматным чаем, мама присаживается напротив. Пристально и задумчиво рассматривает мое лицо. — Устала?

— Очень, — согласно киваю я, вдыхая запах мяты и листьев черной смородины.

— Варя, — мама прерывается, словно не решаясь продолжить. — Что за мужчина тебя привез?

— Мой старый знакомый и по дурацкому совпадению второй участник аварии, — говорю, как есть, не отводя взгляд от ее взволнованных глаз.

— А почему вы обнимались? — спрашивает мама напрямик, не скрывая своего осуждения.

— Потому что он мне помог в трудную минуту и не в первый раз.

— Это не хорошо, Варюш. Муж в больнице, а ты на виду у всего дома…

— Да кому какое дело? Мы ни с кем тут не общаемся, — отмахиваюсь я, обхватывая горячую кружку пальцами.

— И все равно такое поведение неприемлемо для замужней женщины, — с намеком на претензию настаивает мать. Кто бы мог подумать, что однажды она станет такой моралисткой.

— Пожалуйста, давай без нотаций. Мне сейчас не до них, — сложив ладони, умоляю я.

— Варя, я переживаю за вас с Владом, — не унимается она. — Он — хороший человек, прекрасный муж и очень любит тебя и сына.

— Знаю, мам, — в моих словах звенят горечь и глухая тоска, полностью отражающие внутреннее состояние. — Тебе не о чем волноваться.

— Уверена?

Нет. Не уверена. От слова совсем. Я запуталась, мне безумно тяжело и впереди никакого просвета. Но встревоженной матери об этом же не скажешь, как и о многом другом…

Глава 17

Варвара

Следующие два дня проходят в сплошной суете. Я разрываюсь между офисом, детским садом и визитами в больницу к Владу. До Вики добраться никак не выходит, но мы много общаемся по телефону, и она вроде бы не в обиде. Мама здорово выручает, согласившись остаться на несколько дней, чтобы помочь мне с Ильей. Утром в сад отвожу его я, вечером забирает она, кормит, развлекает, укладывает спать и встречает меня с работы. Измученную, взмыленную и едва живую.

Так и крутимся.