Не в плен, а в партизаны

— Вот так находка! — остановила их радистка, показывая на небольшой штабель рельсов, на котором лежал кусок рельса длиной около четырех метров.

Но когда они попробовал стронуть его с места, оказалось, что сил маловато… Бунцев помог приподнять рельс. Кретова стала еще что-то искать, и скоро принесла камень весом около пуда.

— Смотрите! К переезду подходит большая колонна. Это замечательное сочетание. Мы будем работать, а переездный сторож будет занят автомашинами, тихо сказала Кретова, окончательно вошедшая в роль партизанки.

Она объяснил суть способа. Бунцев быстро понял, в чем дело, и все трое приступили к работе. Никакой охраны не было. Приходилось приостанавливать работу, прислушиваться, вглядываться в темноту. Но автомобильная колонна медленно шла через переезд, а три пары рук готовили встречу очередному вражескому поезду.

Когда работа была закончена, опять все трое замерли, прислушались, а колонна еще продолжала идти.

— Если охрана не найдет, поезд обязательно сойдет с рельс, — уверенно ответила радистка.

Но наконец колонна прошла, и группа направилась к автомобильной дороге. По ней изредка проходили отдельные автомашины. Но недолго пришлось идти по дороге. Вдали появились два огонька, которые все быстрее и быстрее приближались, и становилось ясным, что это свет фар двух мотоциклов. За ним появились огни автомашин. Опять шла автоколонна. Пришлось сойти в сторону.

Наблюдая со стороны, они могли только считать машины. Автомобильная колонна шла с какими-то грузами. Видимо, слабо охранялась, но силы группы были настолько малы, что она ничего с колонной сделать не могла. Нападение из засады не могло увенчаться успехом. И группа пропустила колонну, насчитав 68 грузовых машин. Одна машина из колонны остановилась и стала на обочину. Это заметила Ольга. Водитель стал возиться, но что-то у него не ладилось, и группа Бунцева увидела, как солдат красным фонариком остановил проходившую мимо одиночную автомашину.

— Как это все просто делается, — шепнул Бунцев Кретовой. — Видно, здесь мало партизан и противник еще не пуган.

— Может быть и нам попробовать использовать красный свет, — предложила Ольга.

— Да, пожалуй. У нас и фонарик есть, и немецкий майор, — ответил капитан.

Остановились и тщательно разработали операцию по захвату машины.

Однако первая машина оказалась фургоном. Его решено пропустить. Вслед за фургоном, судя по ходу, показалась легковая.

— Ну, Карл! Покажи свое уменье, — хлопнув дружески по плечу, капитан напутствовал «майора» на выполнение плана операции.

«Уж очень он неуверенно машет фонарем. Не остановит машину, а только напугает, и тогда тревога, погоня», — появилась мысль у партизан.

Ольга взглянула на командира. Тот напряженно следил за Карлом.

Машина остановилась. Наступили решающие секунды. Карл подошел к правой дверце. В машине зажегся свет. Пассажирам лимузина теперь не было видно, что делается вокруг, а партизаны увидели тех, кто ехал в лимузине.

Когда возмущенный обер-лейтенант открыл дверцу для предъявления документов, Карл растерялся, позабыв, что он в форме майора и сказал, что все в порядке и они могут ехать.

Обер-лейтенант войск связи козырнул, и машина понеслась вперед, унося четырех гитлеровцев, избежавших смерти.

Карл почувствовал, что опасность миновала.

— Жалко, что ускользнули пассажиры, — заметила радистка.

Когда все успокоились, они услышали шум приближающегося поезда. Все остановились и стали ждать. Уж очень у всех троих было велико желание посмотреть результаты своей работы.

— Что это? Неужели пассажирский, — спросила сзади радистка, увидев огни поезда, приближавшегося на большой скорости к месту диверсии.

«Неужели вместо взрывов снарядов мы услышим стоны детей и женщин? Так лучше бы он прошел, не сходя с рельсов», — подумала Ольга.

Но вот огни паровоза подпрыгнули, и под ним что-то застучало, поезд как бы начал прессоваться. Раздался треск разбиваемых вагонов.

Техника сработала, но у всех было подавленное настроение. Все молчали, думая, что вместо удара по врагу, наделали много невинных жертв.

Внезапно в небо взвилась белая осветительная ракета, за ней другая, третья. В свете огней ракет они отчетливо увидели результаты своей работы.

Паровоз и несколько вагонов валялись под откосом, из вагонов, оставшихся на пути, как из осиных гнезд выскакивали солдаты, и в районе крушения началась стрельба. У всех отлегло от души.

— Ура! Разбомбили! — крикнула Ольга. — Лучшего эшелона трудно найти. С живой силой, да важной — в пассажирских вагонах, — радовался Бунцев.

— Ну, Карл! Дела идут замечательно! Считай на своем счету десятка два убитых фашистов, — сказал капитан и похлопал начинающего партизана по плечу.

Карл стоял ошеломленный, не то растерявшийся, не то озабоченный.

— Скорее уходить надо, — сказал он, показывая в сторону поезда.

Но идти по мокрому, местами вязкому полю было тяжело, а идти по дороге было опасно и тоже трудно, так как приходилось часто сходить с асфальта и прятаться, чтобы не увидели с автомашин, проходивших по автомагистрали.

— Далеко на своих двоих не уйдешь, — пояснила радистка бывшему шоферу.