Не в праве на ошибку (СИ)

Правда, через секунду тишины, она подняла свою голову, отбрасывая непослушные волосы назад, открывая горящие упрямством глаза, и её рука взметнулась вверх.

Просто дай себе пожить. Чуть-чуть. Совсем немного. Не кори себя раньше времени. Не кори. Ты ещё ничего не совершила.

Кивок профессора, и она встаёт со своего места.

— Заклинание Затмения наносится на какой-либо предмет, за исключением маггловской техники, для того, чтобы после, попав к кому-либо, сделал так, чтобы этот кто-либо перестал видеть на некоторое время. Время ослепления длиться от минуты до трёх после того, как человек выпускает из рук заколдованный предмет. Заклинание Затмения относится к лёгким проклятьям, не запрещённым Министерством Магии, а также это заклинание используется очень редко.

— Превосходно, мисс Грейнджер. Пять балов Гриффиндору. А теперь…

Она садиться за парту, вновь утыкаясь в свои старые записи, всё равно не видя их, и не слушая учителя. Всё равно практика будет на следующем занятии.

***

Трансфигурация. Вроде бы это её любимый предмет, но…

Везде это «но». Оно не нужно людям, но без него никак. Вообще. Нет не одной вещи, где бы это «но» не фигурировало.

«Но» … Люди всегда и везде ставят условия. Даже там, где они не нужны совсем. Ставят в рамки. В рамки, которых на самом деле нет. Вгоняют в границы. В границы, которых и вовсе не должно существовать.

А её «но» очень и очень просто.

Разве вы не потеряете вкуса жизни после того, как вам сказали, что вся ваша жизнь ложь? Что ваши родители на самом деле таковыми не являются? Приёмные. Гермиона Джин Грейнджер. Чужая фамилия. Чуждое ей второе имя. Она чужая, совершенно чужая… Даже для самой себя. Что ваши настоящие родители убийцы со стажем и опытом работы в небезызвестной организации Пожирателей Смерти? Убийцы. Люди, что с лёгкостью отнимают жизнь. Только почему-то она не испытывала ненависти к ним, не чувствовала отвращения. Только щемящую сердце грусть, печаль и жалость. Ей было действительно жаль, что всё получилось именно так. Что их убил Дамблдор? Что он же сказал тебе убить его? И ты согласилась. Осознанно. Потому… Почему? Она сама не знает. Что ты станешь убийцей?

Всё так глупо, почти нереально. Невозможно. Эфемерно.

И из-за этого в груди ворочается что-то.

Что-то… странное.

Это странное чувство, когда хочется кричать, вопя от распирающих тебя эмоций, плакать навзрыд так, чтобы слёз больше не осталось, сжать челюсть так, чтобы зубы, скрежетав друг об друга, превратились в мелкое месиво, расцарапать ногтями грудь, смотреть, как алая кровь капля за каплей покидает твоё тело из нанесённых себе ран, унося за собой и твою жизнь.

Жалкую, жалкую жизнь.

Короткую, и такую неимоверно глупую и донельзя логичную.

Каждый шаг по плану. Только…

Теперь ты будешь следовать по плану директора. По не известному тебе плану. И убьёшь его.

Каждый шаг, каждое слово, каждое движение, каждый взгляд…

Всё до последней запятой продуманно.

Но… вот только продуманно не ней.

— Мисс Грейнджер, может быть вы будете уделять больше времени моему уроку? – Минерва Макгонагалл сурово поджала губы, с негодованием смотря на Гермиону.

Её, как не странно, не смутило поведение её лучшей ученицы. Ни поведение, ни отсутствующий взгляд, ни не здоровая бледность. Минерва вообще почти всегда была неимоверно слепа в плане проблем своих подопечных-львят. Это, конечно, иногда кстати, но не всегда. Но в данном случае, так даже лучше.

И почему-то в этом «мисс Грейнджер» она больше не слышит того, что заставляло её не только уважать Декана Гриффиндора, но и боятся.

Что-то внутри со слабым звуком растаяло.

Девушка с вызовом взглянула на профессора, но этого дерзкого жеста не заметил никто, а затем взглядом указала на её уже готовую работу, которую она, в отличии от всех остальных, завершила ещё десять минут назад.

— Извините, профессор, но я всё.

Глаза Минервы слегка расширяются от удивления.

Но в этом ничего удивительного нет. Она же готовилась. Как всегда. Как каждый раз. Как каждый чёртов раз.

— Отлично, мисс Грейнджер, пять балов Гриффиндору. – чётко выговоренная фраза, и Макгонагалл отворачивается от Гриффиндорки, даже не замечая изменений в её поведении, не замечая её болезненного внешнего вида. Не замечая ничего. Совершено ничего. Но так лучше. Так легче. Так и должно быть.

***

Гарри и Рон переглядываются друг с другом, а потом кидают взгляд на Гермиону. В руках у Поттера книга Принца-Полукровки, а от Грейнджер так и не поступило не единого предупреждения опасности этого самого предмета.

Девушка явно на автомате мешала своё зелье, добавляя в котёл нужные ингредиенты, даже не смотря в сторону мухлюющих друзей.

Злость распирала её. Злость на себя. На Дамблдора.

В чём заключается смысл его дурацкого плана? Умрёт он, и Гарри окажется, как на ладони. Умрёт он, и Гарри может потерять надежду. Умрёт он, и Гарри… что? Много чего. Но хуже всего то, что он будет ненавидеть её, Гермиону-не-известно-как-пока-что-для-всех-Грейнджер, за это. За её ужасный поступок. За то, что она убьёт Дамблдора.