Не ведая преград (СИ)

— Уверен, этого не произойдет. Твоя мать не допустила бы подобное, — хмыкнул отец. — А она у тебя была очень сильной ясновидящей. Это она дала тебе имя?

— Да, во всяком случае, так мне сказал Дейвид.

Я невесело улыбнулась. Буду надеяться, что Шелиак прав, и имени Эвелина еще не было в Книге Жизни. Менять свое имя мне совершено не хотелось, я привыкла к нему за семнадцать лет.

— А родственные связи в Книге Жизни можно проследить? — спросила я.

Только сейчас пришла в голову мысль, что мне совсем не хочется, чтобы все узнали, что полудемон Эвелина — дочь Правителя Подземного царства.

— Тебе не о чем беспокоиться. Доступ к артефакту имею только я и трое моих Советников. Ты тоже будешь иметь к нему доступ, так как являешься принцессой Харома.

— Хорошо, — согласилась я. Меня совсем не прельщало прямо сейчас обсуждать свои права и обязанности как принцессы Подземного царства. Слишком много потрясений для одного дня.

— Дорогая моя, я понимаю, что ты устала, но я должен у тебя спросить. Что у тебя с тем парнем, ради которого ты согласилась пройти обряд избранных? Кто он? — задал вопрос Шелиак, возвращаясь к теме, на которую я совершенно не хотела говорить.

Его слова только разозлили меня. Я не считала, что только что обретенный отец имеет право вмешиваться в мою личную жизнь. Я как-то прекрасно справлялась с ней и без него.

До разрыва связи я думала, что люблю Кауса, и мечтала провести с ним всю жизнь, разделить магию и связать судьбу. Я наивно полагала, что у нас все серьезно. Он любил повторять, обнимая меня, что любит больше всех на свете. Правда, дальше поцелуев у нас с ним дело так и не зашло, но только потому, что я не хотела торопить события. Каждый раз, когда мы оставались наедине и Каус пытался стать со мной ближе, я останавливала его, причем сама не могла объяснить причину. Он обижался, но серьезных конфликтов у нас с ним не было, он понимающе ждал, когда я буду готова перейти на новую стадию отношений.

Сейчас же я была несказанно рада, что благоразумно держала его на приличном расстоянии.

— Я считала, что люблю его и он любит меня, но, видимо, ошиблась. Я разберусь с этим сама, Шелиак, не вмешивайся, — угрожающе сказала ему, и при этом мой темный дар дал о себе знать, глаза засияли золотым свечением и от кожи разлилось такое же сияние.

Шелиак недоуменно уставился на меня.

— И давно у тебя прорывается темный дар?

Я глубоко вздохнула, успокаиваясь, и с трудом погасила темную магию, взяв силу под контроль.

— Последние три года. Но я не могу его сама призывать и надолго удерживать, он лишь отзывается на сильные эмоции.

— Невероятно, — задумчиво произнес отец. — Темный дар не должен проявляться до девятнадцати лет.

Это было мне известно, но факт оставался фактом. Моя темная магия стала проявлять себя задолго до совершеннолетия.

— Почему мой темный дар имеет золотое свечение и проявляется именно в золотом свете? — задала я вопрос, который волновал меня на протяжении последних трех лет, и никто не мог на него ответить.

У всех знакомых мне демонов и полудемонов темный дар имел характерный для этой силы темный цвет, за исключением энергетических боевых молний и шаров, которые имели серебряный и золотой оттенок.

— Это тоже крайне необычно, но скорее всего он так взаимодействует с твоей человеческой магией. Чувствую, ты еще всех нас удивишь.

Я пожала плечами. За столько лет уже успела привыкнуть к своей запретной истинной магии. Если же мне достанется еще и необычный темный дар, то ничего страшного, справлюсь.

— Хорошо, Эвелина, я сейчас оставлю тему разрыва твоей связи избранных. Но мы к ней еще вернемся, — грозно сказал Шелиак, а затем добавил уже мягко. — Ты устала, для тебя приготовили комнату, переночуй во дворце, а завтра к тебе придет целитель, проверит твое состояние после разрыва, и мы поговорим о твоей дальнейшей жизни.

Он поднялся, и я последовала его примеру. Спорить сейчас с Шелиаком, что нам нечего обсуждать мою жизнь, так как я сама могу с ней разобраться, мне не хотелось, усталость брала свое. Кроме того, меня терзало мерзкое чувство в груди, оставшееся от разрыва лигаре, и я хотела как можно скорее остаться наедине, чтобы попробовать вылечить себя своей истинной целебной магией.

Я повернулась к двери, сбираясь покинуть кабинет Правителя, но Шелиак остановил меня и обнял, прижав к своей груди. От него исходили демонические вибрации, но они приятно успокаивали и согревали.

В этом простом движении было столько чувств, что мне захотелось расплакаться и рассказать, как сильно я хотела обрести отца, как долго мечтала об этой встрече и уже не надеялась на нее. Сейчас в этой комнате не было Повелителя Подземного царства и полудемона с истинной магией. Здесь находился отец, который семнадцать лет искал свою дочь, и дочь, которая всю жизнь мечтала обрести отца. Мне захотелось поделиться с ним своей болью от предательства Кауса, в которого я влюбилась два года назад и наивно полагала, что мои чувства взаимны. Но я не позволила эмоциям взять вверх. Меня учили, что слезы нельзя никому показывать, это признак слабости, и я сдержалась.