Не верь глазам своим (СИ)

— Ну и кто она? — естественно, любопытство брата требовало сатисфакции.

— Какими судьб… — губы Клемана накрыл нежный поцелуй. Язык девушки выпрашивал ласки, медленно двигаясь в приоткрытом рту, огибая язык, приглашая глубже… Парень не сдержал поощрительного стона и секундой позже услышал вторящий ему. Но не Катин.

— Чёрт! Братишка! Я и не предполагал, что ты будешь так горячо выглядеть с подружкой! И ты мне должен двадцатку!

Катя не отрывалась от него ещё добрую минуту, а после отстранилась и на невысказанный вопрос ответила шёпотом:

— Я соскучилась!

— Ну, — прогремел Клеман, поворачиваясь к брату, — и за что я тебе должен?!

— За совет! Если бы не я, ты бы так и дружил все с теми же тремя! — И на изогнутую в вопросе бровь Кати добавил: — Жасмин, — он загибал пальцы на руке, пока Клеман закрывал дверь за гостьей, — Лайлой, и своей правой рукой, — он показал всю пятерню и свернул её в кулак. Катя прыснула со смеху, сказав что-то вроде: «А пацан-то прав…», и только это спасло его от ужасной участи. Но все же он смотался в свою комнату от греха подальше.

— Прости… Он просто немного… — Клеман пытался смущённо подобрать слова.

— Эй, ты же знаешь, меня таким не смутить, — Катя успокаивающе погладила его по плечу. — А вот, что меня действительно смутило, так это то, что твой брат считает тебя горячим.

— Что?! — Клем аж подскочил от этой новости.

— Эй! Я просто повторила то, что он сказал. Не убивай гонца!!! — Катя подняла руки в защитном жесте. Парень обнял её со спины и положил подбородок на плечо. Она притерлась к нему и закрыла глаза.

Ему было так уютно, что мысли о брате с его язвительными комментариями отошли на второй — кого мы обманываем — на десятый план. Ему было тепло, и это было так похоже на идеальный момент. Он погрузился в эмоции и позволил им унести себя подальше от реальности. Он столько раз представлял себе, как обнимает так Жасмин, и как по его груди разливается трепет от того, что вся нежность, которую он никому не смел подарить, спускается мягким плащом, укутывая им любимую. Внезапно он понял, что этот момент тоже идеальный. Не с Жасмин, не с порхающими бабочками в животе, не с молчаливым признанием в любви. Но это тоже идеальный момент.

— Идеальный? Пожалуй… — Ну вот. Теперь он не замечает, как говорит свои мысли вслух. Пальцы Кати проследили предплечья Клемана, мягко касаясь, поглаживая его руки от запястий до локтей. Благодаря за объятья, за ласку, за ощущения. К своему удивлению Катя была вынуждена признать, что рядом с этим простаком-спортсменом она чувствует себя счастливой. И это так странно…

— Хочешь остаться? — Клеман был немного в шоке от самого себя, когда этот вопрос прозвучал из его уст.

Катя почувствовала некоторое его замешательство. Но сама того не ожидая, согласилась:

— Хочу…

Она понимала, что ступает на зыбкую почву, и нет, — она не занималась самообманом — эта ситуация только выглядела романтично, будто они и правда любящая пара, будто у них настоящие отношения. Но ей так захотелось поддаться этой иллюзии, сыграть эту сцену… Как сцену знакомства в доме Жасмин — красивая пара на официальном приеме. Она только надеялась, что Клеман тоже понимает, что они пытаются разделить одну иллюзию на двоих. Что эта ночь не разрушит их отношений. Но, в конце концов, они уже обсудили этот вопрос. Ей стоит верить в него, иначе она рискует снова его обидеть. Она развернулась в объятиях и посмотрела ему в глаза.

— Хочу.

Катя с Лайлой ждали ребят за столом, пока Клеман с двумя подносами пробирался к ним сквозь толпу, а Жасмин застряла в библиотеке. Генри снова не было, зато у студентов BTS начались консультации перед экзаменами, поэтому девушка Клемана присоединилась к ним за обедом, и Лайле не пришлось ждать в одиночестве.

— Никогда всерьёз не задумывалась о карьере журналиста, до того момента, как мсье Наварра поручил нам с Генри проект…

— Почему? Ты дотошная, когда дело касается того, что тебе интересно… И ты в меру наглая, чтобы сделать карьеру в этой сфере!

— Ну, спасибо, если это был комплимент.

— Даже не сомневайся. — Катя взмахнула рукой, подзывая потерявшегося Клемана.

— Ты тонко видишь людей… — Лайла решилась на вопрос, который беспокоил её ещё с выходных. — Что ты скажешь об Эване?

— Господи! Все обо всех беспокоятся, как курицы-наседки!!! — Но, несмотря на восклицание, девушка продолжила: — У парня хватает внутренних демонов, но Жасмин с ним в безопасности. Он заботится о ней не меньше Клема…

— И тебя ни капли не смущает, что твой парень так к ней относится? — Это был не столько вопрос, сколько констатация своего изумления.

— Ну, я не претендую на его любовь — она однозначно принадлежит Жасмин. Мои притязания куда более тривиальны… Что здесь должно меня смутить? — Катя звучала достаточно легкомысленно, чтобы Лайла забыла о просьбе Клемана и своем твёрдом намерении не вмешиваться в отношения своих друзей.

— То, что ты претендуешь на чужое? — в голосе её было не ехидство или сарказм, а полноценное обвинение. Катя наклонилась чуть ближе, не желая афишировать этот разговор на всю столовую: