Не верь глазам своим (СИ)

— Не мне. Отцу. Ох… Такие разговоры лучше вести с бокалом чего-нибудь покрепче в руках… Но Вадим меня убьет, если я позволю себе расслабиться. Ладно. Когда мне было двенадцать мамы не стало. Нет, она жива и здорова. Но… Был огромный скандал, она была в полнейшей истерике. Кричала, что не подписывалась на такое, когда становилась женой бизнесмена средней руки. Что она не готова гробить свою жизнь в угоду высоким идеалам. Она ушла. Громко, с хлопком дверью. Они женаты только на бумаге, она занимается благотворительностью и всякими общественными проектами, тратит его деньги. Но все знают, что через нее до отца не добраться. Был ужасный пиар, с отцом тогда разорвали отношения несколько партнеров. Маму похитили, а он отказался давать выкуп, и кто-то слил в прессу разговор, где он говорит, что она может сдохнуть самой страшной смертью. У него есть один человек, за которого он жизнь отдаст, не то, что деньги. И эти идиоты просчитались, похитив не его. Так что мой папа прослыл жестоким ублюдком. Наконец-то широкая общественность узнала его суть. А то был таким белым и пушистым, что аж противно. Как его приняла политика с такой репутацией — остается загадкой даже для меня. Но не в этом суть. С тех же пор со мной Вадим. Едва мне исполнилось тринадцать, попытались похитить уже меня. Чертова Санта-Барбара! Помогла мне случайность. Просто прохожий заметил, что меня собираются схватить и вовремя меня остановил. Я тогда не поняла, что происходит. Осознала только потом, когда он попросил поговорить с моими родителями. Он рассказал отцу. Тот предложил ему работу. Так у меня появился Вадим.

— Так он тебя спас?

— Нет! Его сослуживец. Тот отказался от предложения отца. У него сын учился в моей школе — не до рисковых занятий было. Но порекомендовал Вадима. Как-то так. Через два года я закончила школу и собиралась поступать в институт. Мой охранник учил меня самообороне. В самом широком смысле. Как распознавать угрозы. Как от них уходить. Как понимать намерения людей. Я уже тогда не была хорошей девочкой. Пакостила, истерила. Но он всегда был на моей стороне. Всегда защищал перед отцом. Он меня хорошо обучил, я стала замечать, что мужчины на меня смотрят вполне определенно. И мне казалось, что и Вадиму я нравлюсь. Я предложила ему… Я… В общем, я ошиблась. Прямо перед поступлением отец сказал, что мне нужно уехать из страны. Я думаю, ты представляешь, куда я его послала. После того случая с Вадимом я вообще слетела с катушек и делала все, что заблагорассудится. Сбегала, кутила… Как-то я в очередной раз разозлилась, что он… И психанула, сбежала. Но в этот раз все пошло не так. — Она немного помолчала. — Вадим вовремя меня нашел. Но его ранили. Сидя в палате интенсивной терапии я поняла, что… Короче, мы уехали. Сразу в США. Потом сюда.

Клеман слушал, как завороженный, и осознавал, что понимает каждое недоговоренное слово, каждый вдох и каждый вздох. Иногда ему казалось, что он готов сам рассказать Кате, о чём она умалчивает. Девушка между тем продолжала:

— Но теперь мне снова нужно переехать. Вот только Вадим почему-то уверен, что подготовленное в Италии убежище скомпрометировано. И не только оно. — Девушка недовольно покачала головой. — Меня Вадим перехватил у твоего дома. Телефоны — понятно в мусор. А тут через неделю он заметался по номеру, — Клем настолько выразительно выгнул бровь в недоверии, что она исправилась: — ну, точнее задумчиво прошелся туда-обратно, почесав подбородок. И я поняла, что настал какой-то пиздец. Оказалось, кое-кто успел сделать образ моего телефона до того, как мы его выбросили. А еще этот кто-то написал тебе от моего имени. Вот так.

— Но как Вы об этом узнали?

— О, отличный вопрос… Потому что у кое-кого еще был образ моего телефона. — Она зло сверкнула глазами. — И уже очень давно. А если серьезно. То тебе просто повезло, что мы успели. И мне тоже. Потому что за тебя я очень волновалась. Ужасно просто. — Она приблизилась к парню и потерлась лбом о его щеку. Потом ее рука скользнула по груди ниже, где был ремень, и плавно спустились еще ниже. — Соскучился? — Она слегка надавила на ширинку. Оживление почувствовалось сразу же, но Клем смущенно вздохнул.

— Конечно соскучился. Но мне кажется, сейчас не место и не время.

Но Катя уже съехала коленями на пол седана и проворно расстегнула молнию. Мгновение, и парень захлебывается в собственном стоне и сотрясается от нахлынувших эмоций. И ощущений. Он невольно подается бедрами вверх, и благодарно выстанывает имя девушки. В его голосе звучит поощрение и восхищение. Этот минет отличается от предыдущего — в нем меньше техничности, но больше эмоций. Неделя воздержания после почти месяца регулярного секса — это вечность. Клеман срывается в оргазм, не успев даже предупредить искусницу. Но та совсем не против. Она только довольно мычит. Поднимается с колен и аккуратными движениями убирает сперму с уголков губ. В этот же момент в машину садится Вадим.

— Нам придется подождать до часу ночи. Покатаемся по городу. На месте сидеть — не вариант.