Не верь, не бойся, не прощай

Евгений покосился на лопату, прислоненную к крыльцу. Рожкова он закопал неглубоко, но в надежном месте. За огородом была когда-то выгребная яма, в нее-то майор полиции и отправился. Мысли о его смерти чувства вины у Евгения не вызывали. Он мог бы ежедневно убивать по одному такому ублюдку и спать с чистой совестью. Хотя нет, надоело. Депутата Боровика лучше изобличить и передать в руки закона. А потом поскорее забыть обо всей этой мерзости.

Евгений повернул голову на скрип открывшейся двери. Марина вышла на крыльцо в тапках и ночной рубашке. Больше на ней ничего не было. Евгений почувствовал призывные вибрации, исходящие от женского тела.

— Уснул? — спросил Евгений, имея в виду Антошку.

— Да, — сказала Марина. — Как убитый.

Это было неудачное сравнение. Евгению оно не понравилось.

— Ты завтра скажи сыну, что ему все приснилось, — посоветовал он.

— Уже сказала, — ответила Марина.

— Поверил?

— Пока не совсем. Но если повторять часто, то поверит.

«Да, — подумал Евгений. — Так устроены дети. А разве взрослые устроены иначе? Я все время кому-то верю, а потом эти люди меня подводят».

Он встал, задрав голову к звездному небу, и сказал:

— Поройся в ящиках. Может, найдешь бабушкину икону.

— Уже нашла, — откликнулась Марина. — Спасибо тебе, Женя. Мне так жаль…

— Ни о чем не жалей, — буркнул он. — Что было, то прошло.

— Я знаю. Но все равно хочу исправить. Это возможно?

Марина встала так, чтобы Евгений ее видел, и заглянула ему в глаза.

— Что? — спросил он, оттягивая момент, когда придется ответить на вопрос.

— Ты знаешь, — сказала Марина. — Я тебя предала. Но у меня не было выбора. Ведь Антошка…

— Давай не будем об этом, — попросил Евгений, морщась, как от головной боли. — Говорю же: что было, то прошло.

— Тогда ты должен меня простить.

Это было логичное утверждение, но внутренне Евгений с ним не согласился.

— Я не сержусь на тебя, — произнес он нейтральным тоном.

— Врешь, — сказала Марина. — Но мне все равно. Я от тебя не отстану, пока не добьюсь прощения. Потому что…

Она не договорила и опустила глаза. Евгений смотрел на звезды, словно желая отыскать среди них какую-то свою, особенную.

— Почему? — поторопил он Марину с ответом.

— Люблю я тебя, — сказала она.

Ее слова прозвучали обреченно. Как признание в тяжелой, неизлечимой болезни.

Никак не отреагировав на них, Евгений сказал, что ему пора ехать.

— Куда? — спросила Марина.

— Еще не все закончено.

— Останься, Женя. Мир не изменишь.

— Я так не считаю.

Он медленно спустился по ступенькам. По-прежнему стоя на крыльце, Марина окликнула его:

— Женя!

Он дошел до калитки и только тогда оглянулся:

— Что?

— Не бросай меня.

В его голове прозвучал ехидный вариант ответа: «У тебя теперь есть чудотворная икона, которую я тебе вернул. Молись».

Разумеется, Евгений не произнес эти слова вслух. Вместо этого он сказал:

— Мы еще увидимся.

— Ты в город?

Он кивнул.

— Как же ты доберешься туда ночью?

В вопросе прозвучала надежда: сейчас Евгений опомнится и скажет, что остается. Глаза Марины обещали все — все, что он может потребовать и что она может ему дать. В них отражались крохотные звездочки. Но Евгений не заметил этого.

— Попутку поймаю, — сказал он и отвернулся.

Когда калитка за ним захлопнулась, Марина вцепилась ногтями в ладони, чтобы не заплакать, но это не помогло. Слезы пролились. Просто их никто не увидел.

* * *

Жанна встретила Евгения так, словно он вышел на минутку — вынести мусор или купить хлеба. Правда, она была полуодета. «Прогресс налицо», — подумал Евгений, проходя в комнату, таинственно освещенную компьютерным монитором.

— Работаешь? — спросил он. — Это хорошо. Я тоже хочу подкинуть тебе работу.

— А я тебе, — подмигнула Жанна. — Чисто мужскую.

— Позже, — сказал Евгений, что лично для него означало «никогда».

— Ладно, — согласилась она. — Тогда в двойном объеме.

— Хоть в тройном. Слушай…

Не торопясь, очень обстоятельно и доходчиво, Евгений рассказал Жанне о том, что происходило с ним и вокруг него в последние дни. Слушая его, девушка попивала какой-то энергетический напиток и заинтересованно поблескивала стеклышками очков.

— Значит, цацки ты себе оставил? — спросила она, когда повествование подошло к концу. — В Новомихайловке?

— Пока да, — ответил Евгений.

— Это правильно, — рассудила Жанна.

Похоже, она пропустила мимо ушей слово «пока». Евгений посмотрел на нее, пытаясь понять, какие мысли бродят в этой умной голове, покрытой плохо вымытыми, взлохмаченными волосами.

— Я собираюсь вернуть ценности, — сказал он.

— Кому? — Жанна склонила голову к плечу. — Пойдешь искать законных владельцев? Или отдашь антиквариат государству? Тогда лучше прямо к этому депутату вези… Как его? Брагин?

— Боровик, — поправил Евгений. — Запомни эту фамилию. Я хочу, чтобы ты занялась этим типом. В смысле, его электронными адресами, счетами и так далее.

— Правильное решение, — кивнула Жанна. — От конкурентов нужно избавляться.

Ход ее мыслей стал предельно ясен. Она решила, что Евгений намерен не просто добиваться справедливости, но заодно и поживиться за чужой счет. Разубеждать ее он не стал. Зачем лишать человека стимула?

— Поможешь? — спросил Евгений.