Не верь, не бойся, не проси

Кафедра, обучавшая студентов-медиков премудростям лечения злокачественных опухолей, располагалась в здании областного онкологического диспансера. Всякий раз попадая на кафедру онкологии, Новокрещенов впадал в депрессию. Такой безнадегой веяло здесь от всего - от серых, анемичных лиц пациентов, источаемых смертельным недугом, от наигранной до циничности жизнерадостной бодрости здешних докторов, смирившихся уже с обреченностью своих больных. И впрямь, если сочувствовать каждому, кто проходил через их руки, сопереживать, впадать в отчаянье от бессилия предотвратить неизбежный конец, можно сойти с ума.

Сообразно бедности нынешней медицины, профессор обитал в тесном кабинетике без приемной и секретарши. Решительно распахнув дверь, Новокрещенов оказался один на один с пожилым - да что там пожилым, старым, и ужасно дряхлым человеком. Напрягая подслеповатые, выцветшие до мертвой васильковости глазки, он смотрел на вошедшего. Потом водрузил на лысый, делающий его похожим на ископаемую рептилию, иссохший череп крахмально-белый колпак, надел на нос тяжелые старомодные очки с толстенными линзами и заговорил хрипло, с одышкой сердечника:

- Что вам угодно? Консультации платные...

- Знаю, господин профессор, - кивнул несколько обескураженный его древностью Новокрещенов и, не выдержав, поинтересовался: - Сколько?

- Сто рублей! - резко, с вызовом взвизгнул профессор и зачем-то хлопнул по столу сухонькой обезьяньей ладошкой. Новокрещенов пошарил в нагрудном кармане, достал сотенную купюру, протянул Демкину. Тот схватил и торопливо спрятал в шкатулку из потертого, заплесневелого малахита, глухо стукнув при этом тяжелой, как у гробика, крышкой.

- Слушаю вас.

- Э-э... - замялся Новокрещенов. - Дело, господин профессор, в следующем. Я был на приеме у доктора Кукшина... В этом, как его... центре коммерческой медицины...

- Кукшин прекрасный врач! - скрежетнул профессор.

- Да, возможно. Но... я из милиции...

Демкин приподнял очки, попытался сфокусировать взгляд на посетителе. Но не сумел и опять прикрылся толстыми линзами.

- Я следователь... по особо важным делам, - врал Новокрещенов. Расследую дело в отношении мошенничества. Постановка пациентам ложного диагноза с последующим вымогательством у них крупных сумм денег... Вы понимаете, о чем я?

- Нет, - отрезал профессор. - Я, любезный, человек старой закалки. И в коммерческих делах ничего не смыслю. У меня, между прочим, партбилет в сейфе. Вот здесь, - он указал на громоздкий, выкрашенный половой коричневой краской металлический ящик. - Медицина должна принадлежать народу!

- А как же... платные консультации? - искренне изумился Новокрещенов.

- Это - интеллектуальный труд! Я, э-э... пролетарий умственного труда!

Новокрещенов покачал скорбно головой, потом опять пошарил в нагрудном кармане, вынул сложенный вчетверо листок, развернул, пододвинул ближе к профессору.

- А вот здесь, гражданин Демкин, ваша подпись?

- Что это? - подозрительно косясь на бумагу, откинулся в кресле профессор.

- Ваш отзыв о методе доктора Кукшина. С помощью которого он облапошивает больных.

Профессор поджал серые, бескровные губы, потом, подумав, отодвинул решительно листок, вскинул старческий подбородок.

- В чем меня обвиняют? Да, я мог ошибаться. Наука, знаете ли, непредсказуема. Чистота эксперимента, и все такое прочее... За это не судят!

- А репутация? - склонившись к нему, вкрадчиво поинтересовался Новокрещенов.

- Она у меня безупречна! - отрезал старик.

Новокрещенов нарочито-пристально посмотрел на него, взял "отзыв", медленно сложил, спрятал в карман.

- Слушайте меня внимательно, господин профессор. Историю с доктором Кукшиным... Я и мое руководство... - он задумчиво глянул вверх, - забудем. Взамен от вас потребуется небольшая услуга. Дело государственной важности. Строго секретно, ни с кем, кроме меня, об этом ни слова! Так вот. Через какое-то время... через месяц, а может, и гораздо раньше, к вам в клинику доставят на обследование больного. Его имя и фамилию я вам сообщу дополнительно. Вы диагностируете у него рак в неоперабельной форме. Заполните на больного историю болезни, составите необходимое заключение... Короче, не мне вас учить.

- И... что? - напрягся профессор.

- И - все! - приветливо улыбнулся ему Новокрещенов. - Понимаете? Никакого дела о мошенничестве против вас возбуждаться не будет.

- Против меня... дело! Да я... Да я заслуженный врач, у меня сотни учеников... Да я...

- Вот-вот, - сочувственно покивал Новокрещенов. - Мы ж понимаем! В вашей компетентности никто не сомневается и в диагнозах, которые вы устанавливаете, тоже. Так что до свидания! Я еще зайду, как договорились!

Глава 14