Не верю в доброту братвы

Зимарь знал этот прием, поэтому пнул Глеба коленом, а кулаком расшиб ему нос. Глебу все-таки удалось вцепиться ему в ногу, дернуть ее вверх и в сторону, лишая бандита равновесия, затем он навалился на него и локтем ударил в челюсть.

Зимарь «поплыл», и все же попытался скинуть противника. Но Глеб уже владел инициативой. Он бил, бил, взламывая угасающую защиту. А вокруг уже все кипело, бурлило, рычало, лязгало, стонало. Кровь фонтанами, зубы картечью…

Кто-то ударил Глеба сзади, но это его не остановило. Он крепко держал инициативу и молотил Зимаря, не давая ему подняться. Это было какое-то помешательство, но именно так он мог победить этого громилу…

Неизвестно, как долго бы все это продолжалось, если бы кто-то не ударил Зимаря ногой в висок. Браток раскинул руки, дернул ногой и затих.

– Давай, поднимайся!

Кто-то схватил Глеба под мышки, с силой поставил его на ноги. Перед расплывающимся взором замаячила довольная физиономия Севы. Он помахал рукой перед его глазами:

– Эй, братан, закончилось все!

Действительно, нет больше драки. Не выдержала столкновения «завгаровская» братва, разбежалась.

– Да, закончилось…

Глеб вдруг понял, что у него заплывает правый глаз, нос болит, губа разбита, зубы ноют. Не помнил он ощутимых ударов со стороны Зимаря, если не считать тот первый, коленкой в нос, но, кажется, что-то было. Да и не может быть по-другому, когда с такой махиной бодаешься. И тело болит, как будто его через мясорубку пропустили.

Глеб подошел к своему павильону, сел на ступеньки, сваренные из железных уголков. Отсидеться бы, отдышаться.

– Веселый сегодня денек! – опустился рядом Женя.

Он держался за голову и кривился от боли. Щека у него кровит – похоже, арматурным прутом перетянули.

– Что там такое?

– Да ничего, пройдет… Откуда они знают, что это ты Завгара… ну, того?

– Не того, а сего… Догадываются.

Зимаря привели в чувство, оторвали от земли, куда-то поволокли. Глеб наблюдал за этим отстраненно. Все равно, что будет с этим бараном. Он уже сказал свое слово, и оно прозвенело в воздухе. А сам по себе Зимарь не опасен. Вернее, опасен не только он. Его, может, и грохнут, чтобы больше не сбивал своих в стаю, но ведь остались другие. Они могут отомстить за своего Завгара… Но скорее им уже будет не до Глеба. Если «центральные» взялись за «завгаровских», то уже не успокоятся, пока не выведут их под корень.

Зимаря уволокли, а к Глебу подошел Сева.

– Поехали, – без угрозы, но сурово сказал он.

– Куда?

– Узнаешь… И ты давай, – ткнул он пальцем в Женю. – Не бойтесь, жить будете.

Глебу ничего не оставалось, как поверить ему на слово. Да и не было у него сейчас сил, чтобы удрать от бандитов. И вообще, хватит с него бегать…

Глава 11

Дорога может быть долгой, даже если ехать всего ничего. До ресторана рукой подать, но Глеба с Женей туда не торопились звать. Сева промариновал их в своей машине часа два, потом отвез к офису известной в городе торгово-промышленной компании, где они прождали еще столько же. И только поздно вечером их доставили в сауну, куда под занавес рабочего дня отправился Герасим, предводитель «центральной» братвы. Им пришлось прождать еще час, пока крутой бригадир снизошел до них.

Новое полутораэтажное здание сауны размещалось на территории городского банно-прачечного комбината и огорожено было высоким кованым забором. Охранники на воротах стоят, на входе в сауну – вооруженный боец. Если бы Глеб собрался убить Герасима, то вряд ли он смог бы сделать это: слишком уж хорошо его охраняли. А в самой сауне их с Женей обыскали, затем велели подняться на второй этаж, где у Герасима, как оказалось, возле бильярдной комнаты был свой кабинет.

И еще в кабинете им пришлось ждать, пока Герасим пожалует к ним. Сначала за дверью послышался женский хохот, затем по бильярдному столу покатились шары, кто-то кого-то шлепнул, похоже, по одному месту. И только затем в кабинет зашел Герасим. Глаза пьяные, лицо распаренное до красноты, длиннополый банный халат, в котором он был похож на барина-самодура. Он мечтательно улыбался, когда входил в кабинет – видимо, представлял, как будет играть в бильярд со смазливой девочкой. Но улыбка погасла на его лице еще до того, как он глянул на Глеба. Это был требовательный взгляд, которому нельзя не подчиниться. А если можно, то ненадолго. Герасим здесь и судья, и прокурор, а из палачей очередь можно выстраивать.

Женя тоже поднялся, и Герасим усмехнулся, глядя на него. С недоверчивой иронией во взгляде усмехнулся. Женя показал себя отменным бойцом, но бандиту в это с трудом верилось.

Дверь за собой Герасим закрывать не стал, а в коридоре находились «быки», готовые отреагировать на любое опасное движение со стороны гостей. Глеб чувствовал на себе их колючие, угрожающие взгляды.

Герасим сел за свой стол, всем своим видом давая понять, что не собирается засиживаться здесь. Можно подумать, Глеб мечтал о продолжительной с ним встрече.

– Кто из вас Завгара завалил? – спросил Герасим.

И, не дождавшись ответа, в упор посмотрел на Глеба:

– Ты?