(Не) верю в любовь (СИ)

— Татьяна, ты извини! Я наверно не с того начал. Ты можешь мне уделить пару минут? Я ведь не так много прошу? Понимаешь, не люблю ужинать один. А вокруг одни только подозрительные личности, ты сама посмотри на них, — окинул шутливым взглядом зал.

Надеялся, что она улыбнется. Но Колючка разглядывает только меня, причем уж больно пристально и внимательно.

— По-моему, подозрительная личность здесь только ты.

— Ок, я понял. Разговор не клеится. Давай попробуем всё сначала?

Я отошел на метр от нее. Сделал легкий кивок головой в знак приветствия и спросил:

— Добрый вечер! Девушка, незнакомка, извините за беспокойство, а вы бы не могли мне составить компанию за ужином? Жутко не люблю ужинать один, но последние лет десять, к сожалению, это уже вошло в привычку. А с вредными привычками, думаю вы понимаете, что легче бороться за компанию. Вы мне не поможете? Вроде, с виду, вы — отзывчивый человек?

Она до сих пор стоит, смотрит на меня и видимо не знает как ей реагировать. Я прикалываюсь, издеваюсь или всерьез? Она сомневается.

— Роман, по-моему, ты уже убедился, что я не особо отзывчивый человек.

Это она про кино намекает? Но интонация уже более мягкая, значит я на правильном пути.

— Татьяна, о чем это вы? Я вас в первый раз в жизни вижу. Можно угостить вас кофе?

Она тяжело вздыхает и, наконец-то, соглашается.

— Только, если ты потом от меня отстанешь.

Отлично, она пошла на уступки. Это успех! Сам не ожидал, что могу быть таким учтивым. Но почему-то появился страх, что она уйдет и я ее больше не увижу. Не увижу, как у нее убираются колючки, и она превращается в лысого ежика. Ведь они такими рождаются? Розовыми, беззащитными и трогательными. Вот и я хочу такой еще раз увидеть эту игольчатую Колючку. Я знаю, что она может быть другой. С племянниками, с подругой — она такая. С близкими людьми. С людьми, которым доверяет. Значит нужно добиться, чтобы она мне доверяла и не сторонилась. Кстати, почему она меня боится?

Я подозвал официантку и заказал две чашки кофе. Хочу есть, но будем действовать постепенно, шаг за шагом, беря неприступную крепость. После того, как официантка ушла, я обратился к Колючке:

— Таня, спасибо что согласилась. Извини, если чем-то напугал тебя.

Она скрестила руки и облокотилась ими на стол.

— Роман, ты мне ответь, почему я? Что тебе от меня нужно?

Любит спрашивать напрямую, а не ходить вокруг да около. Мне нравится.

— Не знаю. Ты мне просто понравилась. Ты такая закрытая, чем-то меня напоминаешь. Я не маньяк, не преследую тебя, можешь об этом не беспокоится. — Она подняла брови, но тут же их вернула на место. — Мне просто интересно узнавать тебя. Ты какая-то другая, с тобой интересно.

Она хмыкнула и ответила:

— Ни один маньяк не признается, что он маньяк. Почему я другая? Две руки, две ноги, как у всех.

Принесли кофе. Подождал когда она сделает глоток и ответил:

— Ты — настоящая! Не доверяешь — не подпускаешь к себе, любишь — показываешь это открыто и прилюдно, злишься — не скрываешь этого. Я наблюдаю за тобой, но не подумай ничего плохого, просто, как за любым другим человеком, и понимаю, что ты — разная. Этим ты интересна, хочется разгадать тебя, найти к тебе свой ключик.

Она взяла ложку и начала помешивать кофе, разгоняя пену на нем. Задумалась на мгновение, потом подняла на меня свои глаза и с легкой усмешкой произнесла:

— Хм. И что потом? Открыть все потайные двери этим ключиком, а потом уйти, громко хлопнув дверью напоследок?

Ее предали и она даже не скрывает этого. Еще не отболело у нее внутри. Еще кровоточит. И как я ее понимаю в этот момент. Ведь я был на ее месте, да что там говорить, я до сих пор топчусь там. Дергаю за ручку, но дверь заперта. Мне больше не рады! Хотя, в моем случае, наверно вообще никогда рады не были. Я просто благодаря сквозняку залетел в приоткрытую дверь, но не меня там ждали.

Почему-то сейчас захотелось довериться ей, открыться, убедить что я понимаю ее, как никто другой. По крайней мере, попытаться это сделать. Я сделал глоток обжигающего кофе и продолжил: