(Не) верю в любовь (СИ)

На удивление Лешка тут же поддержал его:

— Действительно, едем! Нужно выгулять этого засранца!

Вадим ликующе улыбнулся и потер руки, а я наоборот развел руками и с удивлением в глазах посмотрел на Лешку. Ну ладно, этот оболтус еще в состоянии аффекта, а ты то куда?

Лешка улыбнулся, прочитал немой вопрос по моему взгляду и жесту, поднялся со стула и со словами:

— Мы едем прогуляться с Вадимом до ближайшей парикмахерской. Нужно привести в порядок его внешний вид, пусть на работу выходит и к жизни возвращается. А ты поезжай к своей попытке номер, — он задумался на доли секунд, улыбнулся и продолжил, — номер два, очевидно.

— Мы так не договаривались, — Вадим завозмущался, — я еду с ним. Я лучше его в бабах разбираюсь. — Сказал и тут же осекся.

Я улыбнулся. А вот и продолжение начала, Вадик.

Мы дружно в коридоре надели обувь под продолжение ворчания Вадика и разошлись по машинам. Лешка поехал с Вадимом, а я сел в машину, завел ее и набрал Танин номер. Интересно, ответит или нет?

— Да, Ром, — ответила. А я застыл, что ей сказать?

— Таня, ты извини, я задержался. Опять все испортил, да?

Слышно как она втягивает воздух в легкие.

— Рома, я уже это всё проходила. — С тяжёлым звуком выдыхает. — Я не хочу на одни и те же грабли наступать. Лучше сейчас поставить точку, ведь я уже понимаю к чему всё это приведет.

А вот я сейчас нихрена не понимаю? Да, я опоздал, но предупредил об этом, так бывает иногда в жизни. Обстоятельства решают всё за нас. В чем тогда мой косяк? Хочется конечно броситься сейчас на амбразуру, кричать и требовать объяснений, но уверен, что ответа не дождусь, просто будут одинокие гудки и очередное попадание в чей-то черный список. Не люблю выяснять отношения по телефону, мне нужно видеть человека, читать ответы в его глазах. Но можно ли назвать, то что происходит между мной и Таней — отношениями? Я уже начинаю сомневаться. Больше похоже на догонялки. Но я устал уже бегать. Да и со спортом, как выяснилось, не особо дружу. Я выдохся, хотя впереди до сих пор еще вижу финишную ленточку, пусть и бегу уже по штрафному кругу.

Но в этот миг, сам не знаю почему, оставляю ей, но главное — и себе, последний шанс, последнюю возможность. Но это будет финишная попытка! И после нее либо ленточка порвется, либо останется висеть нетронутой вторую половину моей жизни.

Я беру себя в руки и спокойным голосом спрашиваю:

— Таня, скажи номер своей квартиры? Просто принесу тебе цветы и уйду. Жалко, что они замерзнут в машине. Цветы же не виноваты, что кто-то просто опоздал на долгожданную встречу.

Доли секунд ее размышлений и я слышу ответ:

— Двенадцать, — отвечает и кладет безмолвно трубку.

Убираю телефон и еду в цветочный магазин. Зачем мне всё это нужно? Не знаю. Просто обещал, что конфетно-цветочный период будет, а я всегда стараюсь держать слово. Даже если это для другого человека уже неважно. Но мне это нужно лично, для самого себя! Я должен доказать себе, что я пытался. Я хватался за эту ленточку, но судьба махала ей перед носом, а потом отстраняла ее всё дальше от меня. Если это точка, то я должен быть уверен, что это правильное решение. Последний шанс!

Купил корзинку с какими-то небольшими цветочными головками. Среди объемной зелени они казались такими хрупкими, нежными. Эти цветы выражают, что мне сейчас больше всего хочется и чего так не хватает. От Тани? Да, сейчас от этой девушки.

Также купил конфеты «Мерси». Тоже символично. Я что еду расставаться с девушкой или это шанс на примирение? Сейчас всё в руках Татьяны. Я делаю шаг навстречу, а вот нужен ли он ей, узнаю у нее.

Взял корзинку, конфеты и набрал домофон. Дверь открыли без лишних вопросов. Зашел в подъезд и заволновался. По подсчетам — третий этаж. Пока поднимался по ступенькам, проворачивал возможное развитие событий. И самый неблагоприятный для меня исход — поднимусь, входная дверь открыта и нет никого. Из серии — хотели оставить цветы? Оставляйте и свободны.

Но дверь оказалась закрытой. Позвонил в звонок. Долгие три секунды, и я вижу ее. Улыбка неосознанно появилась на моих губах. Рад ее видеть. Она стоит в голубой футболке и джинсах. И так хочется ее поцеловать в этот момент. Но мне здесь не рады?

Таня отводит взгляд, разглядывает ручку двери. Я ставлю корзинку к ее ногам и протягиваю ей конфеты. Она с удивлением поднимает на меня глаза.

— Рома, ну зачем? Я согласилась на цветы, кстати очень красивые. Но шоколад то не замерзнет в машине, сам съешь.

Эти изумрудные глаза, в которых тонешь, делаешь глоток и снова тонешь.

— Таня, я обещал тебе и цветы и конфеты. Если я что-то обещаю, то я это выполняю. Правда, бывают иногда форс-мажоры, как сегодня, — с этими словами я тянусь за ее рукой, беру за кисть, разворачиваю ладонью кверху и вкладываю в нее шоколад. — Угощайся, я буду рад хоть на минуту подсластить тебе жизнь. — Зажимаю ее пальцы, отпускаю руку и разворачиваюсь с намерением уйти.

Но ее слова меня останавливают:

— Рома, а можно в ответ тебя тоже угостить ими? Может зайдешь на чай?

Это приглашение? Или игра «Притяни-оттолкни»? Но я не хочу больше играть!