Не верьте цифрам!

В первые годы существования отрасли распространением паев фондов обычно занимались сторонние фирмы-андеррайтеры, которые получали доход за счет комиссий, платившихся инвесторами при покупке паев (так называемых «нагрузок») и не были аффилированы с менеджерами фондов. Например, «первоочередная задача партнеров State Street [Research and Management Company] состояла в том, чтобы не отвлекаться на деятельность, связанную с продажами. В письме к инвесторам в 1933 г. они написали следующее: "Мы намереваемся передать активную продажу и комиссии дилерам… чтобы иметь возможность посвятить все наше время и силы исследованию и анализу инвестиционных проблем"». (Партнеры сдержали свои слово; в 1944 г. фонд полностью прекратил продажу своих паев.)

Аналогичное мнение было высказано судьей Робертом Хили, членом Комиссии по ценным бумагам и биржам, который отвечал за подготовку Закона об инвестиционных компаниях 1940-го года. Вот с каких слов он начал свое выступление на слушаниях по этому закону в 1939 г.: «Решением проблем отрасли, приведших к шокирующему перечню провалов и злоупотреблений, могло бы стать наличие группы опытных доверительных управляющих, которые получают прибыль не от размещения бумаг фонда, где главная цель – обеспечить их привлекательность для покупателей, а благодаря мудрому, осмотрительному управлению вверенными им активами». Комиссия по ценным бумагам и биржам, продолжал судья Хили, «должна стремиться оградить вкладчиков фондов от искажающего влияния продаж. Продукты (курсив мой. – Д. Богл), разработанные ради привлечения рынка, не всегда были и будут лучшими инвестициями».

Легендарный пионер отрасли Пол Кэбот, один из основателей State Street и активный участник в разработке проекта Закона об инвестиционных компаниях, выражал согласие с Комиссией по ценным бумагам и биржам по этому вопросу. Ранее, в 1928 г., он назвал три источника злоупотреблений в тогдашней индустрии инвестиционных трастов: «1) нечестность; 2) некомпетентность; 3) алчность, под которой он понимал взимание чрезмерной платы за предоставляемые услуги. "Даже если фонд управляется честно и компетентно, владение им может быть нецелесообразным просто потому, что он ничего не оставляет для вас. Вся прибыль идет в карманы распространителей и управляющих"» (курсив мой. – Д. Богл.).

Таким образом, хотя происхождение термина «взаимный» остается неясным, дух благоразумного идеализма, который был присущ нашей отрасли на момент разработки и принятия Закона об инвестиционных компаниях 1940-го г., вполне оправдывал использование этого понятия. Но, как я уже говорил, парадоксальность ситуации заключается в том, что термин «взаимный фонд» появился как раз в то время, когда отрасль начала отходить от изначальных принципов взаимного инвестирования, от своей миссии ответственного управления активами инвесторов в пользу новой миссии – продаж – которая, как метко заметил председатель Коэн, превращает нынешнее определение «взаимный фонд» не более чем в курьез.

Соломинка, сломавшая спину верблюду

Как в любой другой трансформации, многочисленные, почти неисчислимые факторы сыграли свою роль в вышеуказанном радикальном изменении миссии нашей отрасли. На протяжении многих десятилетий она была представлена группой мелких частных компаний, полностью принадлежавших профессиональным инвестиционным менеджерам, которые лично занимались управлением активами и были сосредоточены на доходности капитала, доверенного им инвесторами. Но постепенно наша отрасль превратилась в группу гигантских, в основном публичных компаний, которые управляются не профессиональными инвесторами, а профессиональными коммерсантами, главная цель которых – привлечь как можно больше активов и заработать максимальную доходность не для вкладчиков фондов, а для собственников управляющей компании. Но пресловутой соломинкой, сломавшей спину верблюду, т. е. традиционной отрасли, стало предоставление частным управляющим компаниям права продавать свои доли собственности сначала сторонним инвесторам, затем публичным компаниям и, наконец, гигантским финансовым конгломератам.

Пол Кэбот не одобрял такого изменения. Он считал, что управляющие компании должны принадлежать инвестиционным менеджерам. На самом деле он считал это моральным императивом и резко критиковал те фирмы, которые продали себя страховым компаниям и другим финансовым институтам. В 1971 г. Кэбот вспоминал, как проходило обсуждение Закона об инвестиционных компаниях 1940-го г.: «И Комиссия по ценным бумагам и биржам, и наш отраслевой комитет были согласны с тем, что контракт на управление активами между фондом и управляющей компанией принадлежит фонду, и, следовательно, управляющая компания не имеет права закладывать, продавать или передавать его или извлекать прибыль благодаря распоряжению этим контрактом… Фидуциар не имеет права продавать свою работу сторонним лицам с целью извлечения прибыли».