Не вмешивайтесь в дела волшебников (СИ)

-Господин Уизли, Вы также должны мне Долг Жизни. Когда ребёнок родится, его отдадут мне без сопротивления. Он мой. Джиневра украла то, что ей требовалось для его зачатия. Как только ребёнок будет передан мне, никто из членов семей Уизли или Прюэтт, живущих в настоящем или будущем, за исключением близнецов, единственных, поверивших в мою невиновность, когда меня заключили в Азкабан, не будут пытаться увидеть ребёнка или меня. Я клянусь, что не сделаю никакого вреда ребёнку, когда он попадёт ко мне, но ваша семьяне будет принимать в этом никакого участия, словно мой ребёнок для вас не существует. Также, господин Уизли, Вы объясните это Вашей жене и предупредите её, что если она попробует вмешаться или побеспокоит меня, я потребую свои права относительно Вашей дочери. Советую, помогите своей дочери. Вы видите, у неё серьёзные проблемы.

-Я понимаю и подчинюсь, лорд Поттер,- Артур согласился без вопросов, зная, что Джинни ещё легко отделалась. Воровство Линии было очень серьёзным преступлением в магическом мире.

* * *

Через несколько недель после новости об отцовстве, Гарри получил письмо от Миры Армстаад, своего поверенного в Лондоне. У неё был человек, наблюдавший за расследованием дел Дадли и она сообщала, что исследовали последние доказательства и в конце дня вынесут приговор.

Гарри решил пропустить занятия и посмотреть на суд над Большим Ди.

Когда он проскользнул в задний ряд зала суда, прения уже закончились. Имея некоторый опыт в юридических вопросах, юноша решил, что обвинитель проделал свою работу гораздо лучше, чем защитник. Все факты говорили за то, что Дадли виновен.

Когда судьи удалились на обсуждение судьбы его кузена, Гарри достал записную книжку и начал делать кое-какие замечания относительно ребёнка, вынашиваемого Джинни. Он хотел увериться, что все возможные неприятности позади. В Хогвартской библиотеке он нашёл несколько полезных вещей, которые могли бы ему помочь.

Он как раз планировал, как лучше их использовать, когда его мысли прервал голос:

-Что ты здесь делаешь? Пришёл позлорадствовать?- прошипела Петуния.- Ты поклялся не приближаться к нам. Разве ты не боишься потерять эти свои странности?

Гарри смотрел на неё и не удивлялся произошедшим переменам. Её одежда больше не была такой же безукоризненной, как раньше. От Миры Гарри знал, что налоговая служба взыскала с них большие штрафы за укрывательство доходов, Вернон потерял место генерального директора компании из-за скандала с кражей денег у племянника жены. Юноша думал, как скоро они уедут с Тисовой улицы, если уже не сделали это, чтобы скрыться от соседских сплетен.

-Если Вы помните, тётя Петуния, я поклялся не входить в ваш дом без вашего приглашения и что я добровольно никогда не подойду и не заговорю с вами. Я также сказал, поскольку Англия маленькая страна и я собираюсь здесь жить, то, возможно, иногда мы будем встречаться. Что касается злорадства … да, Вы могли бы сказать, что я пришёл, позлорадствовать … только немного. Я имею право злорадствовать, в конце концов, за боль и страдания, которые я получал от Вас и Вашего семейства, пока рос у вас в доме.

Бросив вокруг быстрый взгляд и удостоверившись, что поблизости никого нет, Петуния зашипела как рассерженный гусь:

-Ты был нам не нужен, но, так или иначе, мы тебя приняли, дали тебе крышу над головой, одежду и еду.

-И получали за это хорошие деньги,- оборвал Гарри её попытку самооправдания,- и не потратили на меня ни единого пенса, хотя эти деньги предназначались для меня.

Вместо этого вы обращались со мной как с рабом. Не надо говорить, что вы взяли меня по велению сердца. Это была жадность в чистом виде. За то, что я жил там и звал это место домом, вы имели деньги и гарантированную безопасность вашего семейства. Если хотите знать, тётя Петуния, те чары защиты, что были на доме, давным-давно разрушены. С тех самых пор, как я понял, каким должен быть дом на самом деле. Я никогда не думал о Тисовой аллее, как о доме. Так что, если кто-то из магов потрудится посмотреть, их ждёт сюрприз.

-Что лишний раз доказывает, что таким, как ты и тебе подобным нельзя доверять,- парировала Петуния.

Она повернулась, чтобы уйти, когда Гарри сказал:

-Защита могла бы работать как надо, если бы Вы могли любить ещё кого-то, кроме себя. Не думаю, что Вы любили Вернона и даже Дадли. Вы потворствовали своему сыну, словно любящая мать и жена, но это, скорее, была гордость, что у вас всё, как положено нормальной семье, чем настоящая любовь. В глубине души Вы знали, что неправильно поступаете со мной. И насчёт Дадли...Вы знали, что отсутствие над ним малейшего контроля однажды непременно повлечёт за собой неприятные последствия, особенно когда вы больше не сможете сваливать его преступления на меня. Ладно, оставим это. Я хочу, чтобы Вы честно ответили на мой вопрос, Петуния...если сможете.

-На какой?- Петуния повела носом, будто заранее была уверена — ей неинтересно, что хочет знать Гарри.