Не вошедшие в рай, или Поющие в терновнике 2

— Действительно, выглядишь шикарно. Будешь сегодня самой красивой на этом пышном празднестве, — поддержала Лиона Мэри, улыбнувшись подруге.

К своему изумрудному платью Джас надела такого же цвета изящные туфли на такой высокой «шпильке», что Лион только диву давался, как она исхитряется ходить в них и не терять равновесия. А дополнял туалет тот самый гарнитур, который подарил ей в Бонне Лион. И сейчас изумруды и бриллианты переливались, прекрасно оттеняя ее зеленые глаза, великолепные рыжие волосы и гладкую, матово-белую кожу.

Выслушав все эти восторги, Джастина поблагодарила своих гостей и сказала:

— Ну что, пора отправляться? А то можем и опоздать. И Джесса от волнения хватит удар. А когда он придет в себя, то вам достанется от него, так же как и мне, — Джас засмеялась. — Великолепный он человек. Просто обожаю его.

Устроившись в машине, Джас сказала водителю, что можно отправляться, и они тронулись в места.

Утром того же дня, когда должна была состояться премьера «Не вошедших в рай», Элен проснулась свежая, бодрая, хорошо отдохнувшая. Волнение почему-то оставило ее, и она спокойно и внимательно стала готовиться к предстоящему событию. Благо времени было достаточно.

Приняв контрастный душ, девушка почувствовала себя совсем хорошо. Набросив халат, Элен прошла в спальню и начала собираться. Когда она была уже практически готова и ей осталось лишь надеть на себя платье, из кухни прибежал Жак и сказал:

— Мам, пойдем, папа обедать зовет.

— Сейчас иду.

Элен снова набросила халат и прошла в кухню.

Они с аппетитом пообедали, и Льюис сказал

ей:

— Пора собираться, дорогая, а то ты опоздаешь на открытие своей собственной выставки. А это еще хуже, чем опоздать на собственную свадьбу.

Элен вернулась в комнату и облачилась в свое лучшее платье, то самое, что купили ей в подарок Льюис и Жак в день свадьбы и в котором, как в один голос уверяли ее мужчины, она была просто неотразима.

— Ну как? — спросила Элен, выйдя из комнаты, и вопросительно взглянула на Льюиса и Жака, в ожидании устроившихся в гостиной на диване.

Мужчины придирчиво осмотрели ее, и Льюис сказал:

— Потрясающе. Ты сама как творение великого художника. Поверь мне, я ведь все-таки критик.

— Ну что же, дорогие мужчины, пора трогаться? — улыбнувшись, спросила Элен.

— Да, пора, — ответил Льюис.

Они втроем вышли на улицу. Элен и Жак подождали, пока Льюис заведет новенький «рено», а затем забрались в салон. Сегодня они были виновниками торжества. Мощный мотор «рено» торжествующе ревел, словно оповещая весь Рим о том, кого везет.

Когда машина подъехала к художественной галерее, вокруг уже сновали журналисты, а случайные прохожие останавливались, чтобы сквозь стеклянную витрину поглазеть на происходящее.

Элен вошла в пустынный пока зал, под сводами которого разносилось гулкое эхо ее шагов. Навстречу ей вышел весело улыбающийся Филипп, довольный проделанной работой и радующийся тому, какую художницу ему удалось найти и что именно у него она выставляет свои картины.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — спросил он, поздоровавшись.

— Великолепно, — ответила Элен. — Настроение прекрасное.

— Ну и отлично, — хмыкнул весело Филипп. — Тебе ведь сегодня придется отбиваться от журналистов, а эти ребята прилипчивые, словно мухи.

Вскоре начали прибывать приглашенные.

Первым, конечно же, приехал мистер Ла Троз, который вошел в зал, широко улыбаясь, и, окинув работы взглядом, сказал:

— Прекрасно, дорогая Элен. Я поздравляю тебя со столь знаменательным событием. Выставка эта принесет тебе успех. Ты хорошо поработала. И... ты, несомненно, стоишь своих денег.

— Спасибо вам, мистер Ла Троз. Спасибо, дорогой учитель, — поблагодарила старика девушка, растрогавшись почему-то, услышав эту дорогую для нее похвалу. — Я очень благодарна вам за то, что вы приехали сегодня.

— Ну как же, разве я мог пропустить такую грандиозную выставку моей самой талантливой и любимой ученицы? — с улыбкой ответил Л а Троз. — Иначе просто и быть не Могло. Ну что же, пойду посмотрю, что ты успела сделать за последнее время.

И старик отправился в глубину зала, подолгу задерживаясь возле наиболее интересных, на его взгляд, работ, рассматривая их придирчивым взглядом и довольно покачивая головой.

Потом прибыл мэр Рима в сопровождении многочисленных помощников, который сам изъявил желание посетить выставку молодой художницы.

Гости продолжали прибывать, и вскоре в зале стало шумно и многолюдно. Гости вполголоса разговаривали, обсуждая картины, общаясь между собой, и над залом висел стройный гул их голосов.

Элен пожалела о том, что никого из ее родных нет рядом в такую минуту. Но, накануне созвонившись с ними, она согласилась с тем, что для всех гораздо важнее присутствовать на премьере мамы.

Элен, словно хозяйка, расхаживала среди гостей, которые пришли сегодня, чтобы вознести ее на вершину славы. Она здоровалась со знакомыми, останавливалась, чтобы поговорить с друзьями, принимала многочисленные поздравления от незнакомых ей людей, которые сочли необходимым почтить талант художницы.