Когда в июне меня положили на сохранение, я без сомнений оставила Лизу и прилагающихся к ней собак и кота на попечении Овчинниковых. Вариант оставить Лизу с мамой даже не рассматривался. Так уж получилось, что эти, в общем-то, чужие люди стали для меня и Лизы ближе, чем родная мать.
В июле мы, опять же с помощью Витьки, сделали ремонт в комнате, которую Лиза окрестила «комнатой Принцессы». Светлые обои с цветами, радугами и единорогами, новая белая мебель, двухъярусная кровать в виде замка, подвесные качели, пушистый ковер на полу и потолок со светящимися в темноте звездами. Я бы тоже не отказалась пожить в такой комнате! Свою комнату я трогать не собиралась, но, осмотрев обстановку, Витька скомандовал работникам, делающим ремонт: «Выносите мебель!». И отправил меня на дачу на неделю! Через неделю я свою квартиру не узнала! В моей комнате на одной стене был были нарисованы деревья и птицы, деревья светились в темноте и казалось, что я нахожусь в каком-то сказочном мире. Звезды на потолке тоже имелись — Витька заявил, что ребенку будет интересно на них смотреть. Пушистый ковер тоже был в наличии. Мечта, а не комната! Детскую кроватку мы выбрали вместе с Лизой, так же как игрушки-погремушки, постельные принадлежности и одежду. Все было готово к рождению малыша, а я становилась все более нервной и все больше боялась предстоящих родов.
Последний месяц беременности дался мне особенно тяжело. После каждого выхода из дома, будь то поход в магазин или прогулка с собаками, я ложилась и засыпала. Мне казалось, что я спала тогда по двадцать часов в сутки!
Наконец, 25 августа мой малыш появился на свет! Схватки начались ночью, и я сначала позвонила Витьке, попросив его забрать Лизу и собак. Он велел ждать и не дергаться и, примчавшись через полчаса, отвез меня в больницу. В два часа дня я родила мальчика, которого мы с Лизой решили назвать Алексеем. Лиза, конечно, сначала хотела назвать брата Костей, но потом согласилась, что получится путаница, и что брату хватит отчества Константинович, а имя пусть будет другое. Мы перебрали множество вариантов и только имя Алексей устроило нас обоих.
Приехав забирать нас из роддома, Витька взял пищащий сверток и, разглядывая малыша, произнес:
— Ну здравствуй! Добро пожаловать в этот мир, Алексей Константинович Васнецов!
— Вообще-то он Белов, как и мы с Лизой!
Витька посмотрел на меня и усмехнулся:
— Не думаю, что это надолго. Уверен, что скоро в этом мире станет на трех Васнецовых больше! Считай это моим официальным предсказанием! Поехали домой, малыш!
Глава 29 Костя
Мне снилось лето. Солнечный день, луг, россыпь ромашек среди зеленой травы, а вдалеке, у линии горизонта, поднимаются вершины гор. И я бегу по этому зеленому лугу, под ногами прохладные, мягкие стебельки мягко пружинят, в воздухе разлито летнее марево, звук стрекочущих кузнечиков и жужжащих пчел заполняет все вокруг. Я бегу и бегу к этим далеким вершинам, мне очень хочется добраться до них и укрыться в спасительной прохладе. Но вдруг в хор насекомых вплетается какой-то новый звук, словно назойливый огромный комар пищит в самое ухо, отвлекая, сбивая с пути. Я пытаюсь не замечать его, продолжая бежать, но становится все труднее делать каждый шаг. Тогда я останавливаюсь и пытаюсь прогнать досаждающее мне насекомое. Но понимаю, что не могу поднять руки, они меня не слушаются. И ноги тоже. Я вдруг словно превратился в тяжелую мраморную статую, стоящую посреди поля, а надоедливый звук вгрызается в мозг все сильнее и быстрее: «Пииип — пииип — пиип — пиип — пип — пип — пип …» Я понимаю, что я лежу в кровати, что пищит какой-то прибор у меня над головой и что я … не могу пошевелиться! Пытаюсь поднять руку, но она тяжелая, словно весит целую тонну, и мне не хватает сил даже оторвать ее от кровати. Пытаюсь позвать кого-нибудь, но из горла раздается еле слышное сипение. Что со мной случилось? Почему я не могу двигаться?
— Наконец-то вы очнулись! — надо мной склонилась девушка в халате медсестры, приветливо улыбаясь. Ее вид немного успокоил накатившую было панику. Значит, больница. Как я здесь очутился? — Сейчас позову врача!
Буквально через пару минут в палату зашел мужчина лет сорока:
— Здравствуйте, молодой человек, я ваш лечащий врач Николай Степанович. Как вы себя чувствуете?.
— Что со мной случилось? — хотел спросить я, но голос куда-то пропал и получился только сиплый шепот.
Ко мне тут же подбежала медсестра со стаканом, из которого торчала трубочка:
— Сделайте пару глотков, станет легче.
Глотнув пару раз, я с неохотой оторвался от трубочки — вода показалась мне вкуснейшей, а горло перестало саднить.
— Сейчас вам будет трудно говорить, вы слишком долго провели в коме. Старайтесь не напрягаться, тренируйте голосовые связки понемногу. — Врач подошел вплотную к моей кровати. — Следите, пожалуйста, за моей рукой.
Он провел рукой в одну сторону, в другую, я водил глазами следом, чувствуя себя беспомощным инвалидом. Впрочем, кажется, я таким и был.