(Не)возможно? или Мой тайный миллионер

И к Алёне я приехал только вечером тридцатого декабря. Хорошо хоть, что не 31! Я еще в аэропорту переоделся в костюм Деда Мороза, подарки были предусмотрительно сложены в мешок, не все, конечно, все туда просто бы не поместились. Оказалось, что я тоже с трудом могу остановиться, покупая подарки для своих любимых. Подъезжая к Алёниному дому, я был уже как на иголках, мне казалось, что машина едет слишком медленно. Хотелось быстрее оказаться в знакомом подъезде, в знакомой квартире, в знакомых объятиях! Выскочив из машины, я чуть не забыл про свой чемодан, лежащий в багажнике. Бегом поднявшись на третий этаж, я даже не успел нажать на кнопку звонка — дверь отворилась и… первым на меня налетел Джек. Как он узнал меня в этой бороде, я не знаю, но он скулил и пытался лизнуть меня в нос! Принц тоже крутился вокруг, виляя хвостом, но выражал эмоции не так ярко. Стоило мне отцепить от себя Джека, как его место заняла Лиза, она напрыгнула на меня, повиснув на плечах и тоже полезла целоваться!

— Костя, Костя, ты почему так долго, мы тебя ждали-ждали, я уже все глаза проглядела, тебя все нет и нет! Ты прямо как настоящий Дед Мороз! Только борода мешается!

Покружив Лизу и поставив ее осторожно на пол, взглянул на Алёну. Она стояла и улыбалась, глядя на нас. Я приглашающе развел руки и она тут же оказалась в моих объятиях. Мне хотелось ее поцеловать, прижаться губами к ее щеке, шее, губам. Но мешала проклятая борода, лезла в рот и в нос. Наконец, не выдержав, Алёна стянула с меня шапку вместе с париком и бороду с усами, и я наконец то прикоснулся к ней губами! А потом наши губы соприкоснулись и мы слились в поцелуе, который невозможно было разорвать. Наверное, мы стояли бы так бесконечно, но вдруг из Алёниной комнаты раздался детский плач. Такой громкий и обиженный. Алёна отстранилась и взглянула мне в глаза:

— Пойдем? — и, видимо, заметив мелькнувший в моих глазах испуг, спросила, — Боишься?

— Боюсь…

— Он не кусается, у него даже зубов пока нет, — она улыбнулась и потянула меня за собой. Я, едва успев скинуть ботинки, пошел следом с замирающим сердцем.

В комнате был полумрак, горел только ночник, а в кроватке лежал малыш, махал ручками и ножками и громко плакал. Алёна подошла к сыну, взяла его на руки, приговаривая что-то успокаивающее, а я словно столбом застыл, не в силах сделать ни шага дальше. Я не мог отвести взгляд от сына. Он был такой… маленький. И в то же время такой живой. Громкий. Активный. Настоящий! Когда Алёна поднесла его ко мне, на меня уставились два больших круглых карих глаза. Малыш разглядывал меня так внимательно, словно оценивал, с таким серьезным выражением. А потом улыбнулся. И от этой улыбки у меня внутри стало тепло-тепло. И спокойно. Я протянул к нему руки:

— Привет, Лёшик, давай знакомиться. Я твой папа. Прости, что меня не было так долго, но теперь я всегда буду рядом, обещаю.

Малыш внимательно меня выслушал, потом протянул руку и ухватился за воротник дедморозовой шубы. Я взял его из рук Алёны — он был совсем легкий, и такой теплый, с детским молочным запахом, очень родным и уютным. Такой родной, такой… мой! Мой сын! Я прикоснулся губами к пушистой макушке, и, посмотрев на Алёну, сказал:

— Это самое прекрасное, что я видел в жизни. Правда! Спасибо тебе!

Лёшик между тем, ощупав шубу, принялся изучать мое лицо. Борода его очень заинтересовала. Нос он решил попробовать на зуб. Вернее, зуба у него еще не было, но покусать меня он попытался.

— Он голодный, пора кормить. Ты пока умойся и переоденься, мы быстро.

Это она мне уйти предлагает? Как я мог уйти?

— Можно я останусь? Я позже умоюсь. Я тихонечко посижу, не буду вам мешать!

— Ну как хочешь, было бы на что смотреть!

Конечно, было. Еще как! Как этот маленький вампиреныш присосался к Алёниной груди и стал сосредоточенно сосать. Вид у него был такой, словно он занят очень важным делом! Ну прямо профессор! А Алёна… Она вся светилась от счастья. Смотрела на него так, что мне стало завидно. Она, словно почувствовав, взглянула на меня. И в ее взгляде было столько любви, нежности, гордости, что я не удержался, тихонечко подошел, опустился рядом на колени и поцеловал ее. Но не успел углубить поцелуй, как меня больно потянули за волосы. Этот малолетний… хулиган уцепился за прядь волос и тянул так сильно, что я чуть не взвыл.

— Да, нечего мешать ребенку ужинать. Потерпи, успеешь еще нацеловаться.

Она осторожно высвободила мои волосы из маленькой ручки.

— Иди, пообщайся с Лизой. Мы скоро закончим и придем на кухню.