Не время. Часть вторая (СИ)

- Пугаю? – Обхватил красивое лицо пальцами и повернул на себя. Что бы утонуть в зелёном омуте. – Чем же, интересно? – Хотя и сам прекрасно знал ответ. – Мне казалось, что мы достаточно долго и близко знакомы, чтобы не бояться друг друга. Разве не так? – Опуская взгляд на её губы и рефлекторно облизывая свои.

- Ты не был таким. – Стараясь смотреть лишь в его глаза и не обращать внимания на плотоядность, что плескалась в них. – Ты раньше не был таким. Никогда. Я не узнаю тебя…

- Или всё-таки, не достаточно долго и близко? – Почти издевательски. Усмехается и ведёт носом вдоль её шеи, мучительно медленно опускаясь всё ниже и вырывая из девичьих уст писк, смешанный с отчаянием. – Я могу это исправить.

Гарик будто свихнулся. Он и сам себя не узнаёт. Когда дело касается этой рыжей, он совершенно сходит с ума. Это болезнь? Желание послать её к чертям смешивается с диким желанием обладать ей.

- Ты не сделаешь. – Дёргается в его руках. Кажется, что сильно. Но для парня это всё равно, что рыжая божья коровка, которая пытается сдвинуть камень. – Ты ничего мне не сделаешь, Игорь. – Ещё один рывок, и Рита отчаянно скулит, зажав губы зубами. – Ничего…

- Ты испытываешь меня, Маргарита? – Блондин поднимает голову и отвлекается от такого манящего запаха её тела. – Ты играешь с огнём, девочка.

Парень встал и вцепился в её плечо, утягивая за собой. Заставил подняться и прижаться к нему спиной. Так плотно и тесно, что девушка ощутила поясницей все его намерения. Застыла изваянием, глотая обиду и сдерживая слёзы. Подонок.

Так кто из нас двоих хуже?

Стиснул девушку своими ручищами и толкнул к большому зеркалу. Так и стоял позади неё, крепко прижимая и удерживая одной рукой за подбородок.

- Посмотри. – Кивает на их отражение. – Посмотри, Маргарита. – Толкается бёдрами, вынуждая взглянуть. – Что ты видишь?

Марго видела лишь его разъярённое лицо. Горькое и какое-то потерянное.

- Почему ты молчишь? М? Ты же поговорить хотела? Или мне послышалось?

Опускает руку с её подбородка на шею, ласково проводя пальцами по тонкой коже.

- Тогда скажу я. – Поднимает глаза и встречается с её. Такими большими и блестящими. – Я вижу избалованную девчонку. Настолько избалованную, что её нужно пороть. Беспрерывно. – Кладёт широкую ладонь на её живот и слегка давит. – Ты выросла дерьмово эгоистичной, Риточка. Это мы тебя избаловали? М? – Гладит пальцами, очерчивает точёные скулы. – Ты думаешь лишь о себе. Твое раздувшееся эго сводит тебя с ума. Поговорить она захотела… ну надо же? Какая неожиданность. Я полгода, словно щенок, носился за твоей юбкой. Чтобы просто поговорить, Рита. Поговорить! – Толкает её бёдрами, приближая их тела к зеркалу. – Но тебе было насрать. Ты холила и лелеяла свою грёбаную гордость. Тешилась моими порывами вернуть тебя. И даже сейчас, Марго… даже сейчас ты прискакала сюда лишь для того, чтобы потом погладить себя по головке и сказать себе: «Ты молодец, Рита! Ты умница! Ты переживаешь за других. Тебя научили состраданию… плюс один к карме!» Так?! Так, я спрашиваю?! – Толчок снова и прижимает её к холодной поверхности.

- Всё не так, Игорь. – Шепчет, всё-таки срываясь на плач. Судорожно вдыхает.

- Ты такая эгоистка, мать твою. Рита. Всё для себя. Для себя любимой и прекрасной. – Касается губами её ушка. - Ты одна, Рита! Ты такая эгоистка, что у тебя даже друзей настоящих нет! И не было. И не будет. Если ты, конечно, не поменяешься. Но, как показывает практика… люди не меняются.

А затем резко отталкивается от неё. Выходит из комнаты, обернувшись лишь на пороге. Видя, как девушка сползает вниз и обхватывает ручками свои колени.

- Уже поздно. На улице темно. Останешься здесь. Завтра поедешь домой. – Несколько секунд что-то обдумывает. – Я позвоню Захару.

* * *

Владивосток уже раздражал. Отель раздражал. Больше всего раздражал Георгий. Этот удот доставал его даже в номере. Срывал телефон, не давая Горькому продыху. Шёл бы он… погулять по городу.

Притащился индюк к нему в номер со своими бумажками. Перелистывает туда-сюда, что-то там лопочет, объясняет ему по четырнадцатому разу. А Антону хочется послать его на хер и выставить за дверь. Он и без него всё знает. Вник в дела ещё с первого раза. На первых переговорах уловил всю суть дела, и дотошный Жора ему теперь вообще поперёк горла стоял со своими бумажками. Он эти бумажки уже вдоль и поперёк изучил.

- Антон Витальевич, вы меня слушаете вообще? – Противный гнусавый голос помощника выводит из себя, и брюнет подводит глаза. – Вам не интересно?

- Слушай, Жора. – Бросает небрежно Горький и поднимается с кресла, ловя на себе изумлённый взгляд очкастого. – Я очень устал сегодня. Оставь мне эти документы. Я всё посмотрю. Не переживай ты так. А то вон, – Подходит ближе и поправляет воротник худощавому мужчине. Достаёт из его нагрудного кармана платок и промокает им лоб Георгия. – Смотри, как вспотел. Отдохни. Хорошо? – Суёт влажный платок назад в карман синего пиджака и делает шаг назад. – Давай.