Не время для драконов

Появлению Обжоры Виктор ничуть не удивился.

Скорее можно было удивиться тому, что его принесло не на берег моря, как раньше. Впервые Виктор оказался сразу у подножия гор. Будто выдернутый неведомой силой. Матовые прозрачные склоны светились каким-то внутренним светом, воздух пах серой и бензином.

Может, это и есть — Остров Драконов?

Нет, вряд ли. В теле — знакомая по снам пьянящая легкость. Ни Тэль, ни Лой рядом нет…

Хозяин снов одобрительно кивнул, глядя на Виктора. И уставился вперед — на исполинский кратер, затянутый густым молочно-белым дымом. Пробормотал:

— А времени-то мало осталось. Самому удивительно — как мало…

Виктор не ответил. Смотрел туда, где меж граней прозрачных серых скал курился белый дым. Шел из воронки вверх плотными белыми слоями, растекался, выбрасывал узкие щупальца в стороны — будто зондируя окружающий мир. Вот и к Виктору потянулся гибкий белый щуп… дернулся опасливо и отпрянул назад.

— Доварилась кашка. — Обжора кашлянул. Голос его стал мечтательным, чуть томным, будто у изнеженного аристократа, предающегося воспоминаниям о светских победах. — Сколько сил ушло! Нет, ты не поверишь… Исход — да, это давно было. В те-то времена… сам понимаешь.

— Нет.

Обжора метнул на него быстрый взгляд. Покачал головой:

— Все ты понимаешь, не ври. Когда взгляд у людей менялся… когда Миры разделялись. Думаешь — всем легко далось? Думаешь — забылось? Пусть и казалось вначале — навсегда. Ан нет! Крепко все связано, Виктор.

Он не удивился, что Обжора знает его имя.

— Сколько лет, сколько веков… — И вновь Обжора сменил тон, на напевный, размеренный, грустный. — И всегда — одно и то же! Как ушли тогда маги, заняли берег, людишек с эльфами к порядку призвали — так ничего не меняется! Да, хорошо, их было время. Понимаю! Так ведь пора и честь знать! Новое время — новые песни! Верно?

Виктор молчал. Белые клубы валили все гуще и гуще. Земля легонько дрогнула под ногами.

— Владыки и рабы, герои и трусы, прекрасные рыцари и подлые предатели. Любовь и ненависть, добро и зло… — Обжора сплюнул под ноги. — Хватит. Сколько можно? Ты — вот ты, когда жил в Изнанке… знаю я, все знаю, не пялься так! До того ли тебе было? Скажи? В сказки — верил?

— Нет.

— Уже хорошо!

— Я ни во что не верил.

— В том-то и дело! — Обжора всплеснул руками. — Нельзя так больше, нельзя! Новое время приходит, Виктор!

— Уверен?

— А то! — Обжора сложил руки на пузе. Довольно вперился в кипящий дым. — Сколько вложено, ты бы знал, сколько собрано, по сусекам скребли, по донцу ползали, каждую крошку — в дело.

— Там — Дракон? — спросил Виктор.

Обжора помолчал. Кивнул неохотно:

— Он… родимый…

— И все — ради войны со Срединным Миром? Ради горстки магов, что и так истребляют друг друга?

— Дракон — это не танк, что идет впереди пехоты, Виктор. Дракон — это символ. Знамя. Средоточие Силы. Было время, когда человек верил в себя, готов был всему миру бросить вызов… всем Мирам. Было — и ушло. Вы сами убили Драконов. А свято место… оно пустым не останется. Вы теперь, конечно, другие. Вы можете ночью через кладбище пройти, ваши мертвые навсегда уснули. И электричество для вас — не гномий промысел, а обычное дело. И властителей своих не боитесь — презираете только. Выжгли вы из души Дракона, Виктор. Выжгли начисто!

— Все ли?

— Не знаю. — Обжора вдруг обмяк. Вздохнул: — Порой, кажется — все! Никому оно не нужно, пропадай пропадом — умение меч поднять и против властителя шагнуть! Зачем, все же понимают, один в поле не воин, судьбе выбор бросать — фиговое дело, лучше в компашку поплотнее сбиться, зубки оскалить, да и бродить кучкой… И толкутся, толкутся такие… а за ними — дома пустые, души мертвые, города горящие, и по ночам кричат, от чего — сами не поймут… Нет Дракона в душе, нет врага, против кого меч поднять…

Обжора кашлянул. И чуть смущенно добавил:

— Меч — это так, фигурально… ты же понимаешь.

— А как же ваш Дракон? Дракон Сотворенный?

— О! — Обжора поднял палец, погрозил Виктору. — Нахватался, да? Стихии прошел, знаний поднабрался… Другим он будет, Виктор, другим. Такому вызов не бросают, даже если противен. Такому служат не из любви, не из страха — а лишь бы моменту соответствовать!

Виктор только усмехнулся. Обжора вздохнул:

— Хочешь сказать — все равно найдутся, и против него — с Драконом в душе?

— Да.

— А скажи… — С жадным любопытством Обжора заглянул в лицо Виктора. — Скажи, легко ли убить Дракона?

— Трудно. Надо… для этого надо стать почти Драконом.

— Правильно, — закивал Обжора. — Нелегкий труд — бить воплощенную Силу. Надо, по меньшей-то мере, встать вровень. А еще… понял, что еще надо?

— Ненавидеть. — Слово далось тяжело, натужно.

— Вот! — Обжора поднял палец. — Что там ни говори, а Драконы в этом послабее были. Ярость, неистовство… а все равно чистого разрушения боялись. И жизнь любили. Сильно любили…

— А этот?

Обжора задумался.

— Как бы попроще… для тебя. Ну, возьми табун. И волков. Кого-то дерут, а от кого и копытом в лоб получают. А теперь возьми стадо и…

— И собаку.