Не время для нежности (СИ)

Внизу, среди белых шишаков, темной кляксой выделялся наряд висельника. Черный обвисший балахон призван был не только сковывать его движения, но и причинять дополнительные страдания. Бывало, что не каждый осужденный доживал до часа расплаты — порой замертво падали они, не одолев и половины пути.

Страдалец шел пока твердой походкой. Эмоций на лице не разглядеть — далеко, да и на голову натянут широкий капюшон. Но очень скоро ноги будут слушаться его с меньшей охотой. Потому Рики и выбрал этот дом, поближе к началу долгого путешествия… пока тот еще способен сносно передвигаться.

Процессия приближалась. Возможность узнать место выхода ее из катакомб стоила Рики денег, о которых он не жалел. В конце концов, оплата за выполненное задание вдесятеро превышала затраченную им сумму — почему бы и не заплатить. Ему назвали лишь район, но лавку кожевника он приметил сразу, когда гулял вечером в компании праздных зевак.

Стража на улицах попадалась тогда не часто. Однако стоило объявиться впереди белому шишаку, он тут же сворачивал, стараясь избежать встречи. И менял маршрут. Ни к чему было мозолить глаза служивым. Хоть он и сбрил бороду, а с прошлого визита в Сар-город могли остаться свидетели запомнившие его лицо — тогда, к своему глубокому сожалению, Рики успел как следует наследить.

Сейчас же он считал риск оправданным: в карманах гулял сквозняк. Срочная необходимость наполнить их звонкой монетой толкала на участие в авантюре.

На краю сознания улавливалось голосившее тревожным колокольчиком беспокойство. Напоминало об ощущении недосказанности, которая так и витала в воздухе во время разговора с Выворотнем. Не отпускало наемника ни на миг.

Неприятно, но что поделаешь, кушать — и кушать хорошо — хочется каждой живой твари, а потому придется ему повертеться ужом, как делал уже не раз.

Кроме стражников и преступника, скрытого под черным балахоном, на улице не было никого. Мальчишка-посыльный благоразумно решил убраться подальше, в спасительную тень переулка. И даже кошка под полуротондой на соседней улице притихла, боясь подставить испепеляющим солнечным лучам кончик нежного носа.

До засады устроенной Рики оставалось с десяток шагов, когда один из стражников остановился, словно сыскной пес почуял неладное. Поднял руку в молчаливом жесте. Отдал остальным приказ замереть и завертел головой по крышам.

Как ошпаренный, Рики прянул от парапета. Нашарил в суме, и извлек на свет три тяжелых холстяных мешочка, задумчиво взвесил в руке. Поразмыслив немного, убрал один обратно. Услуги алхимиков в нынешнем сезоне резко подорожали: на Границе государевы люди усилили контроль за оборотом товаров — соответственно возросла и мзда за вовремя прикрытые глаза резко выросших в числе служащих. Закон спроса и предложения на черном рынке чутко реагирует на любые изменения внешней среды.

Понимая, что тянуть больше некуда, Рики приподнялся над кирпичной стенкой и два раза метнул мешочки, стараясь попасть так, чтобы зелье накрыло как можно большее количество человек. В идеальном раскладе он рассчитывал охватить всех присутствующих на мостовой, но когда у него что-то шло без сучка и задоринки…

Первый снаряд лег у ног воина в центре, второй — поодаль, в каком-то метре от первого конвойного. Соприкоснувшись с твердым камнем, мешочки разорвались; с шипением посыпали на людей снопы искр, отскакивая от грубой выбеленной кожи доспеха. Там, где затухали огоньки, тут же образовывались клубы плотного зеленого дыма. Не прошло и нескольких секунд, как улицу заволокло непроглядной шевелящейся стеной, словно опустилось посреди города ядовитое зеленое облако.

Но Рики знал, его заметили, а значит, кто-то мог отбежать на безопасное расстояние, не успев вдохнуть алхимического зелья. Ветра не было — облако в воздухе лишенном влаги, которая могла бы продлить его жизненный цикл, тяжелело и теряло насыщенный цвет.

Поправив на носу все еще мокрую дурно пахнущую повязку, он выпрямился и, обжигаясь о металл, перемахнул край парапета. Недолгий полет окончился на матерчатой крыше навеса. Прорвав его, он свалился на мостовую перед входом в скобяную лавку.

Оказавшись ненадолго в тени, вновь накинул шляпу и бросился во весь опор в оседающий на глазах туман. Рука лежала на поясе, готовая в любой момент вынуть поясной ремень, который при определенных манипуляциях превращался в короткий крепкий меч способный противостоять оружию городской стражи. Но этот секрет он открывать не спешил — пусть до времени остается тайной. Рики нравилось удивлять людей.