Не время для смерти

Любопытство вынудило приоткрыть глаза. Не каждый день приходится менять среду обитания столь кардинальным образом. Вначале слегка, в надежде уберечь зрение при помощи ресниц, а затем, когда опасения уступили свои позиции недоумению, полностью. Ничего не изменилось. Я, определенно, выполнил все необходимые манипуляции, которые свойственны нам с рождения – широко распахнул глаза… Затем повертел головой, пошевелил руками и ногами – безрезультатно. Тьма – густая однородная субстанция без единого проблеска. Та самая, которая когда-нибудь станет основополагающей для появления света. Но не сейчас. Все мои попытки, осмотреться, осознать, где я, да хотя бы просто пошевелиться были напрасны. Как можно осмотреть то, что не имеет границ? Ощутить движение тела, которое растворил в себе непроглядный мрак? Я сам фрагмент этой субстанции, крошечная частица чего-то безгранично большого, не поддающегося определению. Что же я теперь?

Прежде, чем разум позволил истеричным мыслям поработить себя, в глубине всеобъемлющей тьмы зародилась искра. Точка света в безграничном океане. Она сразу же привлекла к себе внимание. У пребывающего на грани адекватности разума появился ориентир. Точка росла, стремительно расширяясь в пространстве. Что-то приближалось. За секунду до того, как я успел ощутить испуг, на расстоянии вытянутой руки вынырнуло оно – бледное, исходящее внутренним светом лицо, которые обрамляли волны колышущегося во тьме капюшона. Движение черных лоскутов материи на фоне окружающего мрака, удавалось различить скорее при помощи воображения, чем разглядеть благодаря зрению. Само существование моих глаз в данный момент было настолько же спорным, насколько очевидным был факт наличия на презревшем тьму лице одинокого зрительного органа. Материя колыхалась, искажая границу фосфоресценции. Единственный глаз сверлил меня с упорством буровой установки.

– Где он, смертный? Где мой ворон?!

Теперь я знал, как звучит голос моего личного кошмара. Словно наждачная бумага царапает барабанные перепонки. Будит своим скрежетом бесконечный, необузданный ужас в душе. Пробирает морозным трепетом до самых отдаленных уголков поглощенного тьмой тела.

Вопль, пока ещё безмолвный, но хорошо знакомый по многочисленным пробуждениям в пылу ночных кошмаров, родился в истерзанном страхом сознании. Клокочущей волной рванулся из груди наружу и захлебнулся в хлынувшем навстречу мраке.

Глава 10

Горка окурков возвышалась над краями пепельницы. Обугленные фильтры будто цеплялись друг за друга, стремясь удержаться на вершине.

Рука ткнула очередной огрызок сигареты в термостойкий пластик. Пальцы упали на клавиатуру. Пробежались по клавишам, набирая проверочную комбинацию, щелкнули по кнопке «Enter». Экран монитора старательно отобразил все действия процессора, строку за строкой и поделился результатом: «несоответствие не обнаружено». Пальцы отстучали хаотичную дробь по столешнице. Скрипнуло пластиковыми колесами офисное кресло, перемещая оператора к соседнему терминалу. Вновь перестук клавиш, «Enter». Машина выдала на экран исходный код Среды. Человек сдвинул оба монитора. Система отказывалась находить ошибку, но это не значит, что ее нет. И если машина может себе позволить роскошь – отказать, то человек не мог и не хотел.

Антон мял в руке очередную сигарету. Организм давно уже пресытился никотином, окурки в пепельнице крупнели с каждым часом. Если так пойдёт и дальше, то вскоре сигареты будут попадать в могильник сразу из пачки, минуя рот курильщика. Ошибка, которую обнаружил юноша, была незначительной. По крайней мере, на первый взгляд. Но она была, а система почему-то отказывалась ее находить. Глаза метались от экрана к экрану, «вручную» сверяя вязь символов разработанного им обновления с действующим кодом Среды. Цифру за цифрой, букву за буквой, строку за строкой…