Не все мы умрем

— Закрыто, что ли? — озабоченно спросил он Болотову.

Но та не ответила и отвернулась — всем корпусом. Мужчина пожал плечами и пошел дальше — в сторону Новодевичьего монастыря.

В прицел оптической винтовки с глушителем человек из синего «Форда» видел, как его напарник остановился у почты и обратился к женщине. После подергал дверь. Это был условный сигнал, что это она. И как только мужчина пересек улицу и скрылся между домами, второй поймал голову Болотовой в перекрестие прицела, задержал дыхание и плавно нажал на спусковой крючок.

И ее состав могучий
В прах рассыпался летучий.

Два ангела подхватили ее под белы ручки и потянули ввысь, и где-то вдали уже открылись узкие ворота, одни только ворота, а кругом ничего, причем ворота были окрашены синей краской, краска кое-где облупилась, и Болотова еще подумала, что и здесь непорядок.

В узких воротах она чуть не застряла, и в этот момент ее кто-то схватил за запястье:

— Стой! Я адвокат! За что тебя убили? Ты знаешь, что говорить? — и замахал крылышками, с трудом удерживая крупную душу прокурорши.

Та прекрасно знала, за что ее убили, и ответила:

— По совокупности: шантаж, клевета, получение взятки, доведение до самоубийства, использование служебного положения в корыстных целях. Смягчающие обстоятельства: все так делают.

— Поэтому все здесь и оказываются, — резонно заметил адвокат армянской наружности. — Я буду тебя защищать. Говори на суде, что у тебя была маленькая зарплата, маленькая квартира, сыну предстояла операция, престарелые родители в Тамбове, а с Зинаидой Ивановной ты просто ошиблась. Ври больше, тогда поверят. Они ведь давно на земле не были и забыли, что там творится. Ты готова?

— Готова! — кивнула душа прокурорши, и Болотова преставилась.

Знаете ли вы, что такое время? Это способ материализации мысли. В самом деле, вчера вы задумали что-либо сделать, а сегодня это осуществилось. Вот вам и материализация вашей мысли.

А наступит завтра, и событие канет в Лету, оставив лишь след в вашей памяти. Что произошло? Произошел обратный процесс: событие стало мыслью. Может быть, это не вполне научно, но вполне очевидно. Вот что такое время, вот что пыталась внушить Евгения у реки мужу.

А Михаил Анатольевич, открыв рот, замерев с чашкой мяты у губ, смотрел на материализацию своих мыслей. На экране телевизора выла сирена, на крыше «жигуленка» вращался проблесковый маячок, у почты сновали оперативники, эксперты фотографировали лежащую у входа женщину, а корреспондент уголовной хроники вещал, что в Москве произошло очередное заказное убийство.

— На этот раз жертвой преступников стала глава Фрунзенской прокуратуры Болотова Елена Борисовна. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал, и нет никаких оснований предполагать, что это преступление будет раскрыто. До каких пор? — взывал к зрителям аккуратненький мальчик при галстуке и с микрофоном в руке.

Впрочем, улики были. Знакомый Смолянинову оперативник нашел в сумочке у Болотовой пять тысяч долларов, о чем и сообщил корреспонденту. Тот сразу за это ухватился обеими ручонками:

— Очевидно, это единственная улика, которая может нас вывести на преступника. А сейчас, уважаемые зрители, мы вместе с вами проедем по свежим следам к ней домой.

«Восьмерка» с проблесковым маячком призывно завыла и помчалась по ночным улицам к дому Болотовой, увлекая за собой миллионы зрителей.

— Я потрясен! — шептал Михаил, сидя на плетеном стульчике.

— Вот тебе и материализация мысли. Ты только подумал, а кто-то сделал, — усмехнулась Евгения. — А еще говорят: мысль изреченная есть ложь. Как они не правы!

— Я ничего не понимаю. Что произошло?

— Она хотела выкупить архив.

— Зачем же выкупать? Их надо было брать живьем! — рвался в бой Михаил Анатольевич.

— Миша, — остановила его жена. — Выкупают затем, чтобы скрыть, а не затем, чтобы приобщить архив к делу. Она свой компромат выкупала. Теперь ты понимаешь, почему тебя отстранили, а твою Зинаиду Ивановну посадили в СИЗО? Взятки брал не ты, взятки брала она.

А на экране телевизора муж прокурорши прораб Валерий Федорович Болотов, сидя на кухне, вжавшись в стенку, поведал, что незадолго до ужина жене позвонила какая-то старушка Мокрухтина Анна Ивановна.

— Ну, — посмотрела на мужа Евгения, — теперь ты убедился?

— Какая Анна Ивановна? Она умерла!

— Анна Ивановна, может быть, и умерла, а дело Мокрухтина живет и побеждает.

— А что было дальше? — вопрошал корреспондент.

— Она вытащила из телефона микрокассету и взяла ее с собой, — рассказал муж Болотовой.

— Ага! — подскочил корреспондент. — При ней-то кассеты не найдено! Значит, преступники изъяли ее, не позарившись на деньги. Значит, эта кассета была им важнее денег! Вы точно знаете, что она взяла ее с собой?

Прораб кивнул. Врать всегда легче молча.

— Тогда, уважаемые зрители, мы возвращаемся на место преступления. Вы поедете с нами?

— Нет, — отшатнулся Валерий Федорович. — Я не в силах это перенести.

Тут Михаил уронил:

— Я его понимаю.

И корреспондент подхватил:

— Я вас понимаю!

— Да, — подтвердила Евгения. — А как я его понимаю!