Не встречай рассветы (СИ)

— Они попытаются сорвать сегодняшнюю поставку, — прозвучал голос моего отца.

— Мы не можем этого допустить, — это уже Зотов вмешался. — «Крутые» нам этого не простят, а это сам знаешь, чем может грозить и… — закончить Михаил не успел.

— Медведь! — остановил его мой отец и перевёл взгляд на меня. Очевидно, этого я не должна была слышать.

— «Крутые»? — задала я вопрос, округляя свои и без того широко распахнутые глаза. — Та самая группировка «Крутых»? — повторила я вопрос, ещё надеясь, что ослышалась.

Эта банда была самой значимой в нашем федеральном округе. Если верить слухам, начинали свою деятельность они в далёких девяностых, о них ходили легенды: разбои, мафия, наркотики, тихие исчезновения людей и громкие убийства — это всё было о них. Редкий житель нашего округа не знал об этой группировке. Всем этим заведовали здесь, так называемые, «Крутые». Со временем о них стало слышно меньше, но насколько мне известно из рассказов, никуда они не исчезли. Просто «наигрались» в бандитов, и теперь создавали видимость законной деятельности. Но народ шептался о том, на что они, действительно, способны, если вдруг за их спиной что-то происходило. Предавшие их просто бесследно исчезали, либо случайным образом отправлялись в мир иной. И никто не искал истинных причин, точно зная, что из этого ничего не выйдет. От того, их слушались, но и «Крутые» на рожон сами не лезли. Местные группировки научились относительно мирно сосуществовать под их началом, и в ход шли договоры, а не оружие. Те закрывали глаза на мелкие хулиганства, но если что-то становилось нужно, они умело манипулировали. Кстати, название «Крутые» появилось от фамилии основателя этой банды, который носил имя — Павел Крут. Поговаривают, что те, кто называли его прозвищем Павлик, тоже куда-то исчезали. Не любил он это производное от своего имени. С тех пор местные авторитеты старались обходиться лишь фамилией, обращаясь к нему просто «Крут», затем появилось прозвище — «Крутой», а после и всю его банду начали величать «Крутые». И лучшего названия не придумаешь. Это всё я знала не первый день. Но что могло объединять моего отца и этих бандитов?

— Вы связались с чем-то незаконным, папа?!

— Мия. Это просто кое-какой товар, который нас «попросили» отгрузить. Ничего серьезного. Но если поставка сорвётся, «Крутые» этого так просто не оставят. Вот чего добивается Дадиев.

— А формула? Зачем ему какая-то формула?

— Формула — это лишь бумага о предстоящей поставке, которая необходима для отгрузки. Она содержит информацию о товарах. Но если этот документ вдруг попадёт не в те руки, то поставка товара «Крутых» может сорваться. А «Крутые» разбираться долго не будут, кто виноват. Им важен результат. И кажется, я знаю, что хотел сделать Тимур, заполучив этот документ.

— Что, папа?

— Не переживай. Ты здесь, и больше нет угрозы. Ни для твоей жизни, ни для предстоящей поставки. Я так волновался за тебя, Миюшка, — ласково проговорил отец, а мне показалось, что он просто не хочет вдаваться в подробности.

Я между тем сомневалась, что угрозы нет, но раз отец так говорит… Также волновало, что за товар такой «Крутые» решили сбывать через отца? Учитывая, чем они помышляют, и то, что придавать огласке эту поставку было запрещено, выходило, что это может быть не совсем законно. Контрабанда? Чтобы избежать лишних налогов? И раз отец связан с химической промышленностью, то скорее всего товар относится к этой сфере. Но что получает Дадиев взамен того, что подставит моего отца? Просто месть?

Мы ещё какое-то время разговаривали. Затем Михаилу позвонили, и он вышел. За то время, что он отсутствовал, мы с папой успели пройтись по территории порта. Как объяснил отец, необходимо было подписать недостающие бумаги и проверить всё ли идёт по плану. На улице погода совсем испортилась, иногда с неба срывался мелкий дождик, но море было относительно спокойным, и для отгрузки товара по воде не было препятствий. Когда мы вернулись до нас лишь изредка доносился гул ветра, и хоть порывы были непродолжительными, от этих звуков замирало сердце. Но после всё затихло. Я вертела в руках очередную чашку с чаем, когда Зотов вернулся. Наверно, он хотел поговорить с отцом наедине, так как подозрительно мало разговаривал, и я уже собиралась предложить им это, сославшись, что хочу подышать воздухом, но у отца зазвонил телефон. Выслушав собеседника, он положил трубку и сообщил Михаилу:

— Груз пришел.

Тот кивнул, а папа посмотрел на меня:

— Мия, солнышко, нам пора, с тобой побудет Валера. Он выполнит любое твоё указание, но у меня просьба: постарайся никуда не выходить.

— Но папа… — начала было, но он не дал мне продолжить.

— Это тот груз, который интересует Тимура. Он может пожаловать в порт. Я не хочу вновь тобой рисковать.

— Я могу снова надеть парик, как и сейчас, когда ходила с тобой по территории!

Отец покачал головой. Не хочет меня с собой брать. Ладно.

— А ты?

— Не переживай за меня. У нас серьёзная подготовка и надёжные люди. Дадиев пожалеет, если посмеет сунуться к нам.