Не встречай рассветы (СИ)

Ник сделал шаг назад. Ещё один. Последний взгляд в упор пронзительных карих глаз. Ещё один шаг. Затем он подмигнул и исчез за углом. И вместе с ним исчезла та и без того малая часть оставшаяся от надежды, что я нужна ему. Зачем-то я бросилась вслед за ним, борясь с оцепенением, но он, как всегда, бесследно исчез. Я его больше не увижу. Не увижу? Господи, я его больше никогда не увижу. Нет. Что он сказал? До скорый встречи? Неужели он ещё объявится? Его не пугают мои угрозы? Конечно, не пугают. Он знает, что не выдам его отцу. Продолжит вести обычную жизнь? Мне бы проявить благоразумие и расквитаться с ним за все свои обиды. Но я его отпустила. Позволила ему обезвредить Артема, чтобы он сбежал. А потом не смогла в него выстрелить, чтобы хотя бы задержать. И самое страшное, что ни за что не расскажу отцу, благодаря кому у него такие проблемы. Я в сердцах отбросила пистолет в сторону и закрыла лицо руками. До этой встречи я теплила в душе надежду, что он был вынужден поступать таким образом. Что есть причина по которой, он не мог мне что-то рассказать. Что он на самом деле на моей стороне. Объяснит, что всё это значило. Но на самом деле причина была банальна и проста. Я не нужна ему. Ему нужна лишь его работа, заключающаяся в выполнении чудовищных заданий.

— Мия! — услышала голос позади себя. За своими душевными терзаниями, совсем забыла про Артёма. А ведь он лежал без сознания и как раз ему нужна была моя помощь, пока я, словно магнитом, была прикована к взгляду карих глаз. — Где этот ублюдок? — зло прошипел он.

— Исчез, — сказала я абсолютную правду.

— Надо было пристрелить его ещё в том мерзком логове Дадиева! Он тебе что-то сделал? — Артём мигом оказался рядом и взял в ладони моё лицо.

— Сделал, Тём, — тихо произнесла я, а из глаз покатились слезы. В мгновение взгляд Артёма стал ещё более мрачным:

— Быстро, в штаб. Надо сообщить твоему отцу. Ник не сможет далеко уйти, его перехватят. Здесь «Крутые». Они в курсе, что Дадиев и его люди хотели сорвать поставку. Про Ника только они не знают, но я сейчас это исправлю! — он потянул меня за руку, а моё сердце учащенно застучало, как только я осознала, что хочет натворить Артём.

— Нет-нет! Нет, Тём! Ты не выдашь Ника! Нет!

— Выдам! И с великой радостью! Жаль только, что до сих пор этого не сделал.

— Не выдашь! Не выдашь! — меня уже трясло от нахлынувших эмоций. — Тём, ты не выдашь его! Скажи, что не сдашь его папе и «Крутым»! Я не прощу тебе этого. Никогда. Тём, пообещай мне!

Артём громко выругался и сжал кулаки.

— Что ж этот придурок сделал-то с тобой? Что ты готова молчать про него, даже отцу?!

— Пожалуйста, Артём, — я продолжала всхлипывать, и почувствовала как Тём меня обнял, притянув к себе. — Не сдавай его, не сдавай его, не сдавай… — шептала я как заведённая, уткнувшись в него.

Он глубоко вздохнул, и снова выдал матерную брань, уж не знаю в чей конкретно адрес, но речь была пламенной.

— Не сдам. Успокойся только, не сдам, — он гладил меня по волосам, всё крепче прижимая к себе. — Откуда ты только взялась на мою светлую голову? — добавил он, и я мысленно выдохнула. А немного отдышавшись и придя в себя, задалась похожим вопросом. Откуда взялся он?

Глава 27. Называй меня “детка”

***

Снова штаб. Снова я сижу в кресле. Но теперь нас в кабинете не трое, а четверо. Артём докладывал то, что видел, и, поглядывая на меня, про Ника не говорил ни слова. А я сидела уткнувшись куда-то перед собой и словно весь разговор между ними слышала издалека. Отец и Зотов полагали, что я напугана. Не буду их разубеждать. Но если и был во мне страх, то лишь из-за того, что Тём не сдержит слово. Однако он продолжал удивлять. Я даже почувствовала где-то внутри смесь тёплых чувств с благодарностью по отношению к нему. Помимо его поведения во время перестрелки, а также похвальных навыков борьбы, которые Артём недавно продемонстрировал, прикрывая меня от пуль, он уверено держался в разговоре с папой и Зотовым, чем невольно вызвал уважение с моей стороны. Всё-таки перед ним не просто друзья-сокурсники, а довольно солидные личности, один из которых — представитель областной администрации, а другой — далеко не последний человек в организационном укладе этого города. Но Тём излагал факты уверено, без запинок и в довольно убедительной манере: как заметил, что в меня стреляют, как стреляли в него. Доказательством служила повязка, которую ему наложили на ногу после всего произошедшего, когда мы, наконец-то, добрались до «штаба». Поведал он и то, сколько человек видел, разумеется, благоразумно отняв одного, о котором я просила молчать. И, в общем, обрисовал ситуацию, которую наблюдал. У меня, конечно, возникли новые вопросы. Откуда он знает про моего отца, про «Крутых», как он вообще догадался об этой сегодняшней поставке? Я регулярно смотрела местные новости, когда находилась у Артёма, но кроме как об информации в общих чертах, речь даже не шла.