Не введи во искушение

   — Солдаты, братки, куда мы едем? Снова нас под пули зовут. Мы ведь люди, человеки. Это ведь только безголосая тварь, как кутёнок слепой, бредёт. И вы, «туземная» братия, куда собрались? Вас обманом затаскивают...

В ответ офицер из «Туземной дивизии» вытащил наган и не целясь разрядил обойму в солдата.

Драгуны схватились за винтовки, но кто-то закричал:

   — Братцы, нельзя, нас всех абреки перестреляют!

Отхлынули драгуны...

Краснов стоял около штабного вагона, когда к нему подбежал встревоженный полковник командир Приморцев.

   — Ваше превосходительство, мне известно, что вы направлены Лавром Георгиевичем взять под командование Третий конный корпус и сменить генерала Крымова. Прошу вас, помогите унять моих разбушевавшихся драгун.

Когда Краснов вышел за станционные пути, его тотчас же окружили драгуны. Они были явно из резерва, хорошо одеты и обуты.

Пока Пётр Николаевич разглядывал солдат, те в свою очередь смотрели на генерала. Крики и разговоры смолкли.

   — Драгуны, — заговорил Краснов. — Я назначен главкомверхом сменить генерала Крымова, командующего Третьим конным корпусом. Я знаю ваш полк по Русской-японской войне, когда был с вами на охране побережья у Кайджао и видел вас в бою под Дашигао.

   — Но Корнилов изменник! — раздались голоса.

   — Мы с вами солдаты и как солдаты обязаны выполнить приказ Верховного главнокомандующего без рассуждений. А русский народ в Учредительном собрании рассудит, кто изменник — Корнилов или Керенский. Мы же сегодня должны повиноваться.

Вперёд вышел прапорщик с двумя Георгиевскими крестами. Краснов насторожился. Сейчас от этого прапорщика зависело поведение всего драгунского полка.

   — Ваше превосходительство, мы вам верим, потому как вы были на войне с японцами. Мы не отказываемся исполнить приказ. И наш солдатский комитет и полковник наш к тому же призывают. Только вот какая загвоздка есть. Нам дорогою сказывали, что Корнилов а Ставке уже арестован, а вы нас убеждаете за Корнилова. Нет, мы на такое не пойдём и вас подводить не хотим. Останемся здесь, пусть наши представители отправятся и узнают, где правда. Когда они воротятся да расскажут нам, тогда мы и поддержим вас, ваше превосходительство.

Краснов понял, что спорить бесполезно. Драгуны поступят так, как сказал прапорщик.

   — Хорошо, — согласился Пётр Николаевич, — ваш полк проследует через Псков, туда же еду и я. В Пскове сейчас находится командующий Северным фронтом. Пусть он и подтвердит приказ генерала Корнилова. И если такой приказ последует, мы обязаны его выполнить.

   — Правильно, — раздались голоса солдат. — Пусть командующий фронтом приказывает...

   — По вагонам! — раздалась команда, и драгуны поспешили занимать места.

Вскоре эшелоны потянулись на Псков.

К Краснову подбежал сотник Генералов.

   — Ваше превосходительство, дежурный по станции сообщил, что прибывает псковский поезд. Нам с вами обещано купе первого класса.

* * *

Ночь Краснов провёл беспокойно. Вагон постукивал на стыках рельс, вздрагивал и качался. Иногда поезд, пропуская встречные составы, подолгу стоял. На одной из станций догнали эшелон Приморского полка, встали рядом. Краснов вышел из вагона, посмотрел на поезд драгун. Двери теплушек распахнуты. Солдаты сидели на нарах, спустив ноги, переговаривались, иные лежали. В вагонах с лошадьми дневальные дремали, курили, о чём-то беседовали.

Речи были всё об одном: война, дом. До Краснова долетали слова: Корнилов... Керенский... Измена... Ленин...

Пётр Николаевич знал, что в голове поезда идёт вагон со штабом полка, но не пошёл к нему. Незачем. Драгуны вели себя мирно. Там, в Пскове, какую линию займёт генерал Клембовский, такую и драгуны. А у Краснова было твёрдое убеждение, что Клембовский сторонник Корнилова.

Больше всего Пётр Николаевич опасался, как бы не появились агитаторы из ленинской партии, эти пресловутые большевики со своими обещаниями.

Проходя мимо теплушек, Краснов думал: солдатам бы сейчас скинуть гимнастёрки да взять в руки косу-литовку либо соху, увидеть перевёрнутый пласт земли, а вечером обнять жену...

Мысли снова повернули на Керенского и Корнилова. Конечно, Корнилов больше импонирует офицерам, он стоит за укрепление дисциплины в армии. А что Керенский? Что Временное правительство? Временное правительство уже первым своим указом распустило солдат. Все попытки Корнилова восстановить порядок противоречат желаниям солдат. Он для них означает продолжение войны, а вот что для них Керенский? Сам Пётр Николаевич давно уже убедился, что Керенский на самом деле тоже за войну. Большевики этим пользуются. Рано или поздно эти ленинские социал-демократы окончательно распропагандируют солдат…