(Не) выдаваемая замуж (СИ)

— Боевое.

— С кем собираетесь сражаться?

— Завтра консилиум. Будут решать, что со мной делать дальше.

— Вот как? Я могу узнать подробности?

Булат с удивлением осознал вдруг, что Милана Ватаева — тот самый человек, которому он может все прямо рассказать про завтрашний консилиум. Без припудривания. И даже о своих сомнениях может рассказать — именно ей.

Она выслушала. Задавала негромким голосом вопросы — все исключительно по делу. И подвела итог:

— Все будет в порядке. Вы же врач, Булат. Вы же понимаете, что все сделают так, как правильно, — а потом добавила без перехода: — Я вам книгу принесла. Интересную. Две, — а потом снова без перехода: — Вы сильный мужчина, Булат. Вы со всем справитесь. Я не сомневаюсь. Пожалуйста, не обижайте Гульнару.

Это было неожиданно.

— Я и не собираюсь. Не планировал. Да с чего вы взяли?!

Милана Антоновна поставила на тумбочку пакет.

— Сильные мужчины плохо переносят свою временную беспомощность. У них в такие моменты заметно портится характер. Гульнара вас очень любит. Она готова ради вас на все. Помните об этом.

Булат лишь растерянно кивнул. И так же растерянно смотрел на то, как ему неожиданно и совершенно бессмысленно поправили одеяло.

Ватаева встала.

— Я пойду. Отдыхайте. Завтра все будет хорошо.

Когда она была уже у двери, Булат сказал:

— Я все понял про Гулю. Я ее не обижу. Никогда.

Она не обернулась.

— Это прекрасно. Потому что если моя девочка будет из-за вас плакать — я откушу вам голову.

И медленно выплыла из палаты.

Расхохотался Булат, уже когда за Миланой Антоновной закрылась дверь.

И здесь у них все не как у людей! Некоторым мужчинами и одной тещи хватает за глаза, а у Булата их две! И какие! Хороший и плохой полицейский в чистом виде. Но никаких возражений по этому поводу у Булата не было.

А вечером пришла Гульнара и добила его окончательно. Булат недоверчиво разглядывал открытку с розовыми мишками и сердечками. А это еще от кого?!

Внутри было написано совсем незнакомым почерком:

«Булат, поправляйся скорее, пожалуйста! Мы очень хотим самбуки. Карина и Лиана».

Пожалуй, это было лучшим напутствием перед завтрашним консилиумом.

***

У Вадика золотые-платиновые-бриллиантовые руки. А еще он жуткий перфекионист, педант, зануда и перестраховщик. Булат безоговорочно верил в руки, интеллект, опыт, профессионализм и вообще в целом во всего Вадима. Но этот упертый тип собрал целый консилиум по его, Булата, поводу. Привлек какую-то звезду ортопедии и вообще суетился как мог. А Булат практически не волновался. Почему-то уверенное «Все будет хорошо» от Миланы Ватаевой он воспринял как стопроцентную гарантию.

Консилиум постановил, что показан аппарат Илизарова. Этот вариант был бы бесспорным, если бы не пластика стопы. А так — были, что называется, нюансы. Но все же добро дали, и Булат выдохнул. Он хотел этого. Это значит, что Булат скоро встанет на ноги. Да на костылях, да, с ограничениями, но встанет! Уткой Булат был сыт по горло в больнице, и возможность обеспечить себе хотя бы минимальную мобильность и самостоятельность была для Булата жизненно важной. Теперь можно и домой.

Если бы Вадик не был таким душнилой.

— Никогда не думал, что ты такая зануда.

— Это ты меня в операционной не видел.

— Вообще-то, ты мне операцию делал!

— Это же не значит, что ты что-то видел. Ты ж под наркозом был. Лежал бесчувственным чучелком. И не ныл!

— Я не ною. Но если ты меня не выпишешь, я сам отсюда уйду.

Вадим вздохнул и сел на стул возле кровати. Сложил руки на груди.

— Вот скажи мне, зачем ты так торопишься домой?

— У меня там, между прочим, молодая жена.

— Ну, в таком состоянии ей от тебя, конечно, масса пользы!

От тяжелой руки Коновалов ловко увернулся.

— Воу-воу, какой грозный! Ладно, иди домой.

— Точно?

— Точно, — Коновалов снова повернулся к кровати и похлопал Булата по плечу. — Завтра выпишу после контрольных анализов. Рекомендации тебе написать или ты сам с усами?

— Напиши, конечно. Ты ведь мой лечащий врач.

***

Булат вернулся домой. И Гульнара не могла вспомнить, была ли когда-то в жизни так счастлива. Теперь, именно теперь, когда он медленно, опираясь на костыли, прошел по гостиной, а потом тяжело опустился на стул, Гульнара поверила, что все самое страшное и тяжелое осталось позади.

Булат дома.

Вадим сказал, что все в порядке, что процесс идет как надо, и теперь — теперь только время, терпение и выполнение его рекомендаций. И все будет хорошо. Просто не быстро и не сразу. Гульнара была уверена, что она к этому готова.