Не выходя из боя

Прочитав письмо, Клюге еще сильнее побледнел и на некоторое время потерял дар речи. Смешно было видеть этого трусливого человека, на которого так уверенно делала ставку английская разведка. Но дело нужно доводить до конца, и Михаил попытался утешить своего собеседника.

— Вас, по-видимому, просят съездить со мной в Самару? — спросил Козырев.

— Да, — немного оправившись, торопливо произнес Клюге, — но я не могу, я очень занят…

— Если вы не можете отлучиться, тогда прошу написать письмо, с которым я поеду сам.

Клюге охотно, хотя и дрожащей рукой, написал Короткову записку о том, что ее податель — свой человек и прибыл от их общего знакомого.

Дальше оставаться не имело смысла. Перед уходом Михаил сказал, что о возвращении он телеграммой уведомит Клюге, который должен его встретить на станции и передать письмо для Мильского, сообщив сведения, которых от него ждут. Ответа Клюге Михаил не расслышал.

В Самару Козырев прибыл рано утром и сразу же с вокзала позвонил Петру Васильевичу. Не называя Клюге, коротко рассказал о встрече и осведомился, как поживает их общий знакомый. Ильин ответил, что он вполне здоров. Это значило, что Михаил может выполнять задание дальше и отправляться к Короткову.

Наспех позавтракав, он сразу же отправился по нужному адресу. Однако встреча их состоялась только вечером: Короткова дома не оказалось. Михаил вручил записку Отто Клюге. Прочитав ее, Коротков спросил: «В чем дело?» Михаил сообщил, что прибыл нелегально из Польши от Мильского, и в подтверждение своих слов передал книгу Л. Раковского «Зеленая Америка», пояснив, что на ее страницах тайнописью все изложено. Содержание этого текста было известно. Мильский писал:

«Мои просьбы следующие: нужно, чтобы Олег (имеется в виду Караваев) прибыл ко мне за границу. Наш курьер может его взять с собой. Нам нужно наладить регулярную связь, с помощью которой вы будете получать от меня поручения и сообщать о их выполнении. Мы сможем через курьера передавать вам регулярно деньги для работы и для вас лично. Если дело с Олегом наладится, эту работу поручим ему. Прием и отправка людей организованы хорошо, можете быть вполне спокойны. Ведь вы знаете, я никогда не позволю подвести кого-либо из старых друзей».

Другим почерком следовало задание:

«Согласно указаниям Вашего друга, мы обращаемся с просьбой принять участие в нашем общем деле. Мы задаем серию вопросов, но самыми важными считаем две группы, а именно: крупные заводы и авиация. Политическое осведомление не представляет трудностей, но просим и о нем не забывать».

А дальше очень подробно: какие заводы интересуют, что о них выяснить, какие сведения важны об авиации и т. п. В конце было написано:

«Желаем Вам всего хорошего, убеждены, что лучшие времена для нашей родины уже недалеки. Высылаем вам деньги. Курьер, безусловно, верный человек, но с ним ни в какие разговоры вступать не следует».

Коротков читал молча, видимо, стараясь как можно лучше уяснить смысл написанного. А Михаил разглядывал его. Бледный человек с взъерошенными волосами и колючими глазками. На губах неприятная, язвительная усмешка… Затем Коротков взял бумагу и написал:

«Дорогой Т. Б. Получил — большое спасибо. Направляю обещанное. Все вопросы будут решены, результат сообщу. Олег в Сызрани. Всем привет».

Передав записку, задумался и почему-то, не соблюдая осторожности, обычной для таких случаев, подошел к шкафу и, протянув под него руку, достал небольшую металлическую коробку, из которой извлек тщательно уложенные бумаги и молча передал Михаилу.

Нарушив молчание, Козырев сказал:

— В письме должна быть просьба обязательно свести меня с Олегом.

— Да, об этом в письме говорится, но Олег сейчас находится в Сызрани.

— Адрес его у вас есть?

Коротков ответил, что с Олегом он не виделся целый год, но адрес имеется.

— Для чего вам нужен Олег?

— У меня задание: во что бы то ни стало найти Олега и увезти его с собой.