Не забывай

– Даже если имеет, Кейт, на тебе нет вины. Слушай, не переживай и давай займемся делом.

Сначала там, где они показывали фотографию, никто ничего не знал и не проявил никакого интереса.

– Думаю, нам все же придется быть несколько бестактными и спрашивать о том кровопролитии, не так ли? – спросила Стефания.

– Ненавижу задавать вопросы, которые могут оказаться глубоко личными, но не вижу другого способа узнать то, что нам надо. Может быть, начнем просто с имени фон Фидлера? Если он был замешан, мы, вероятно, услышим об этом. Думаю, нам лучше разделиться. Возьми фотографию, а я буду спрашивать о фон Фидлере, ведь это должно вызывать неприятные ассоциации, а это по моей части. Встретимся в отеле за ленчем.

– Хорошо. Я пойду в северную часть деревни, а ты иди в южную.

И опять Кейт не везло. Она спрашивала множество людей о фон Фидлере, но это вызывало только смутную реакцию. Вся деревня проклинала человека по имени Эрхардер, человека, которого Себастьян упомянул в связи с фон Фидлером. Вероятно, он нес ответственность за казнь. Но никто не хотел говорить о том, что случилось. Самое большее, чего ей удалось добиться, это информация о том, что все было протоколировано, и хотя, вероятно, можно было обнаружить что-либо в городской ратуше или церкви, за официальными протоколами надо было ехать в Периго. На обратном пути в отель она сделала последнюю остановку в булочной. Старая женщина с угловатым лицом и темными глазами вышла навстречу, едва волоча ноги:

– Добрый день, мадемуазель.

– Здравствуйте, мадам. Один батон, пожалуйста.

Ее корзинка была уже переполнена всевозможными мелочами из разных мест, где она проводила расследование. Женщина подала хрустящий, длинный хлебец. Кейт отсчитала один франк и двадцать сантимов и протянула женщине:

– Мадам, простите, не знаете ли вы одного немца, нациста, который был здесь во время войны?

Женщина пожала плечами:

– Во время войны здесь было много нацистов. – Она отвернулась, собираясь унести деньги.

– Я уже знаю о Карле Эрхардере, но меня интересует Эрнст фон Фидлер. Я пытаюсь выяснить...

Женщина не обернулась.

– Я ничем не могу вам помочь, никогда не слышала об этом человеке. Прошлое умерло и похоронено, и вы бы мудро поступили, если бы оставили все как есть. Туристы! – прошипела она. – Им всегда надо знать все о наших трагедиях. До свидания, мадемуазель.

– До свидания, – Кейт поторопилась выйти на солнечный свет.

Очевидно, что она обидела эту женщину. Вероятно, кто-то из ее близких был казнен. Как нелегко было выяснить что-либо!

Хозяйка булочной прошла в кладовку, предварительно заперев дверь. Она вытащила коробку со шкафа и, пошарив, нащупала старый, грязный клочок бумаги. Потом села к телефону и набрала серию цифр.

– Пожалуйста, герра Шуманна, – сказала она в трубку. – Скажите, что звонит мадам Селеста Шабо, и поторопитесь, это срочно!

– Я пришла почти с пустыми руками. Похоже, все местные жители сильно ненавидят Карла Эрхардера, ведь он уничтожил почти половину деревни. Но о фон Фидлере никто ничего не знает. У тебя тоже, наверно, пусто?

– Абсолютно, – с сожалением ответила Стефания.

– У меня есть предложение. Давай возьмем купальники и пойдем к реке Мы можем провести день в очаровательном безделье, составляя новый план.

– Это фантастическая идея. В конце концов, впереди целая неделя.

Они быстро переоделись и пошли по дороге, лежащей в стороне от реки, до тех пор, пока не увидели маленький поворот и грязный знак «место для рыбной ловли» Там, где рыбачат, должна быть река, и они пошли по дороге, проходившей сквозь заросли деревьев. Они пересекли пастбище, ограниченное рекой с дальней стороны. Берег порос кустами и деревьями, склонившимися над водой Вода, темно-зеленая и кристально-чистая, пахла свежестью.

Девушки расстелили одеяло на самом солнцепеке и разложили провизию для пикника Во-первых, свежий хлеб, ароматный и хрустящий, затем сыры, прелестный зрелый бри и козий тарт, а также густой сельский паштет. Кейт обнаружила в корзине прекрасные персики, сладкие, словно пропитанные солнцем Все это они запили белым десертным вином, сохранившим холод реки. Они разлеглись на солнце, сонные и довольные тишиной, которую нарушал только шелест ветра, мычание коров вдали на пастбище и тихое журчание реки.

– Стефи, проснись, лентяйка. Сгоришь дотла, если не перевернешься, или, что еще лучше, не искупаешься.

– Я никогда не сгораю, – пробормотала Стефания, не открывая глаз.

– Правда? Я хорошо помню красный оттенок, который ты приобрела после первого дня на Ямайке.

– Ну хорошо – Стефания заставила себя встать на ноги и посмотрела на воду – Ты была там?

– Нет еще, можешь попробовать первой, – сказала Кейт и столкнула Стефанию в воду.

Стефания вынырнула и, задыхаясь, закричала:

– О, Боже, замерзла! Я убью тебя, причем хладнокровно!

Она быстро поплыла к берегу и, сумев зацепиться за пень, выбралась на берег. Кейт обессилела от смеха.