Не забывай

– Надя Жюмо сказала, что он был в доме Жизель и ушел в ту ночь одиннадцатого июня, когда ими было отправлено сообщение полковнику Харрингтону о наличии у него документов. По времени все совпадает. Но что потом? Эрнст боялся, что подозрения Эрхардера падут на Жизель, это следует из его донесения полковнику Харрингтону. Надежда была на то, что Эрхардер обнаружит пропажу уже тогда, когда Жизель будет в безопасности. От Луи Вийе нам известно, что Элен была отправлена двенадцатого с группой из четырех человек, но на встречу с ожидавшим их Ветейяком они не явились. Этой четверкой могла быть семья Жюмо, но гестаповцы перехватили их прежде, чем они смогли уйти. Что касается самой Жизель, то она ушла отдельно от них. Бьюсь об заклад, она искала Эрнста, потому что не знала, что тот отсутствует по важному делу. Должно быть, ей нужно было срочно сообщить ему что-то очень важное о документах, какую-то спасительную возможность, кто знает? Как бы там ни было, до нее дошла весть об аресте семьи, и она сдалась властям. Из этого, черт возьми, неясно, куда делись документы, но мы подошли очень близко, можно сказать, вплотную.

Кейт посмотрела на Себастьяна с изумлением.

– Ты в состоянии реконструировать историю?

– Боюсь, что недостаточно полно. Может быть, что-то придет в голову во сне. Ты готова ехать, моя любимая? – он прикоснулся к ней рукой.

– Очень даже готова, – Кейт бросила последний долгий взгляд на верхний этаж, чтобы все запомнить, и они вышли за дверь.

Себастьян настоял на том, чтобы она приняла ванну, с тем, чтобы усталое разбитое тело могло расслабиться перед сном.

– Клянусь, утром ты почувствуешь себя совсем по-другому. Сделай это в качестве эксперимента, – сказал он, наполняя ванну.

– Я знаю тебя, Себастьян Данн. Ты ничего не сделаешь без задней мысли. Тебе просто хочется, чтобы твоя женщина была чистой.

– Кейт, в самом деле, ты сейчас отдохнешь, – сказал он, вставая, чтобы достать чистое полотенце. – Я спасаю девицу от неизбежной болезни, а она в благодарность предписывает мне самые низкие намерения в моем рыцарском поведении. Теперь пошли со мной в ванную.

– Ты мог бы красиво достать меня отсюда после купания, – сказала она, беря его за руку и осторожно опускаясь в воду. – О, это и в самом деле очень приятно. Пожалуй, я останусь здесь на всю ночь.

– Только не утони. Вот тебе мыло, – Себастьян с усмешкой протянул кусок мыла. – Мне нужно сказать несколько слов Юстису.

Себастьян закрыл за собой дверь, все еще улыбаясь.

– Юстис, возьми одну из моих рубашек для Стефании. Вне всяких сомнений, она ей пригодится ночью.

– Я уже дал ей свою, – сказал Юстис.

– О, они превращают нас в джентльменов, не правда ли? Ладно, давай быстрее сверим планы. Тебе кое-что надо будет узнать завтра, первым делом отвези Стефанию в Периго и помоги упаковать их вещи. Пусть Стефания сообщит, что собирается назад в Англию. Нас ты найдешь у Жюмо.

Они побеседовали еще минут пятнадцать, и Юстис ушел. За это время Кейт вылезла из ванны, и Себастьян обнаружил ее в постели. Он поцеловал ее в лоб и, направляясь в ванну, сказал:

– Я сейчас.

– Ты хочешь, чтобы я в придачу получила чистого героя, – спросила Кейт, но голос ее был еле слышен, а глаза уже закрывались. Себастьян долго любовался ею, а ногда она уснула, лег рядом, прижал к себе, поцеловал волосы и тут же сам уснул.

18

Кейт почувствовала, как утро коснулось ее век, и медленно открыла глаза. Она удивилась, увидев незнакомую комнату, но тут же вспомнила: кошмар закончился, она спасена, спасена Себастьяном. Осторожно повернувшись, правда, не так осторожно, как хотелось, она посмотрела на его спящее лицо. Глубокая складка, след усталости, придавала ему изможденный вид. Это был не зловещий агент британской разведки, а просто Себастьян. Кейт понимала его как никогда раньше. Она видела его в ситуации, в которую большинство людей в течение жизни никогда не попадают. Это был мужчина, уж в этом будьте уверены, но сложный мужчина, со своими недостатками. Разница между ним и остальными, кого она знала, заключалась в том, что он жил в согласии с самим собой, и в этом была его сила. В Себастьяне не было притворства, он не был героем, просто человек с твердыми принципами, принимающий мир глубоко и всерьез. Он был настолько сильным, насколько и мягким. Она постоянно видела его подтянутым и застегнутым на все пуговицы, спрятавшим эмоции глубоко внутри.